Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

Для участия в экзаменах офицеров-слушателей за второй год командировки в Тифлис вновь приехал полковник Давлетшин. По итогам окончательного испытания получили звание офицера-переводчика штабс-ротмистр Бутаев, штабс-капитан Рысин, поручик Нагайбаков (все трое с премией в размере 600 руб. каждый), штабс-капитан Феодосьев и поручик Селезнев. Этот выпуск офицеров стал единственным выпуском из окружной подготовительной школы.

Из офицеров этого выпуска следует отметить Александра Ивановича Рысина (Rīsiṇš Aleksandrs Janis, 1882–1957), латыша по национальности, успевшего до начала Первой мировой войны применить свои знания восточных языков на практике. По окончании окружной подготовительной школы проходил службу в разведывательном отделении штаба Кавказского военного округа, затем непродолжительное время служил офицером-инструктором Персидской казачьей бригады. Во время Первой мировой войны состоял младшим офицером 3-го Кавказского мортирного артиллерийского дивизиона (1915), командиром батареи 43-го мортирного артиллерийского дивизиона, воевал в составе 10-й армии Западного фронта. Войну закончил в звании подполковника, уволен со службы в декабре 1917 г. После отставки недолгое время проживал в Пятигорске. Принял участие в Белой борьбе в составе Добровольческой армии. В марте 1920 г. попал в плен к большевикам, в ноябре того же года освобожден из заключения и отправлен на курсы командного состава в Петроград. Демобилизован из Красной армии, окончил Петроградские сельскохозяйственные курсы (март 1921 г.). Вернулся в Латвию (март 1922 г.), поступил на службу в латвийскую армию, старший офицер Земгальского артиллерийского полка (июнь 1922 г.), помощник командира Даугавгривской артиллерии (1923), полковник (1925), окончил высшие артиллерийские курсы (1926), уволен из армии по болезни (1935). В июле 1940 г. обратился с просьбой поступить на службу в Народную армию Латвии, но просьба была отклонена. В период немецкой оккупации Латвии проживал в Риге. В августе 1944 г. вместе с семьей в качестве беженца перебрался в Германию. После окончания войны иммигрировал в США, скончался в Чикаго.

Ротмистр Б. Б.-Г. Нагайбаков в период Первой мировой войны сражался на Западном фронте, удостоен нескольких боевых наград. После занятия в феврале 1916 г. русскими войсками г. Эрзерум, как специалист по Турции и турецкому языку, был привлечен к организации управления городом. Последовательно занимал должности коменданта, градоначальника и председателя совета городского управления г. Эрзерум. В январе 1917 г. подал рапорт с просьбой отозвать его из Эрзерума ввиду невозможности продолжать выполнение обязанностей из-за конфликта с начальником округа Эрзерум полковником С. А. Гулевичем [1187].

В сентябре 1913 г. состоялись также экзамены для офицеров, закончивших первый год зарубежной командировки. Все офицеры подтвердили высокие знания по экзаменуемым языкам. Штабс-капитан Симонов, сотник Леус и поручик Орлов сдали экзамен с отличным результатом и были удостоены денежной премии в размере 300 руб. каждый. Во вторую заграничную поездку офицеры были распределены по пунктам: в Константинополь – штабс-капитан Симонов, поручики Орлов, Калантаевский, Гассанов, Ведринский, сотник Успенский (двое последних – за собственный счет); в Тегеран – сотники Леус и Квартовкин (последний – за собственный счет) [1188].

В 1913 г. в окружную подготовительную школу были зачислены шестеро слушателей: 15-го гренадерского Тифлисского полка поручик Александров, 1-го Уманского казачьего полка сотник Булавинов, 16-го гренадерского Мингрельского полка поручик Калугин, старший адъютант штаба 51-й пехотной дивизии поручик Мусаев Гусейн Муса-оглы, 3-го Кубанского пластунского батальона сотник Тупалов, 203-го пехотного Сухумского полка подпоручик Федосеев.

По запросу Главного штаба, штаб Кавказского военного округа в ноябре 1913 г. представил «Проект желательных изменений в действующее Положение об изучении офицерами восточных языков, в руководящих указаниях и программах» [1189]. Поскольку требование Главного штаба подразумевало только представление взгляда на действовавшее Положение, а не на систему подготовки военно-востоковедных кадров в целом, то штаб не нашел возможным развить какие-либо принципиальные соображения и ограничился только общими замечаниями. Был поднят вопрос об увеличении довольствия генерал-майору Гутору и о введении штатной должности начальника окружной подготовительной школы, об отмене «внутриокружных» стажировок в первый год командирования, об увеличении в связи с «дороговизной жизни за границей» денежного довольствия офицеров-слушателей в период зарубежных командировок [1190]и др.