Иосиф Цынман - Бабьи яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства.

Рядом с памятником находятся послевоенные могилы умерших евреев Починковского района.

До войны умерших починковских евреев хоронили в Хиславичах, находящихся в 30 километрах от Починка. В то время это был крупный еврейский религиозный центр.

Второе захоронение находится у строящегося храма. Это братское захоронение со скромным металлическим памятником. Здесь покоятся люди разных национальностей, в том числе и евреи.

Июль 1994 г. г. Смоленск

Записал И. Цынман

Житель г. Починка Сергеенков Виктор Васильевич, 1928 года рождения, рассказал о двух событиях своей жизни.

«Я родился в дер. Ляды, что в 12 километрах от Починка. Сейчас этой деревни нет, а находилась она в одном колхозе с деревней Лучеса.

Когда началась война, мне было 13 лет. Староста деревни Ляды — шестидесятилетний Александр Финогенов, попросил меня стать его кучером, особенно в длительных поездках. В одну из таких поездок, в 1942 году, мне пришлось увидеть такое, что не забуду до конца жизни. Нам со старостой пришлось присутствовать при расстреле евреев Починка.

Это было в теплые дни. Помню, что кругом была зеленая трава. За русским кладбищем вырыли длинную яму. Кто ее копал, не знаю. Мы со старостой подъехали, когда яма уже была готова. Я стоял недалеко от бровки, сбоку, и все видел. Рядом стояли несколько немцев, незанятые полицаи и немногочисленное согнанное население. Было очень страшно.

Первую партию евреев, человек 20, не считая детей, которых было не меньше, пригнали из церкви, что в деревне Лучеса. Там, думаю, держали евреев со всего района, кроме Починка. Среди них я узнал две еврейские семьи из деревни Урубок, что в 15 километрах от Лядов.

Евреев поставили на кромку ямы. Там были прощавшиеся с жизнью женщины, старики, мужчины, дети. Полицаев было человек 15, а немцев человек 5. У полицаев были пулеметы, у немцев — пистолеты. Стреляли только полицаи. Судя по выговору, это были украинцы, однако попадались и местные.

Из пулемета дали продольную очередь по взрослым, и те попадали в яму, а дети остались стоять. Полицаи хватали их, кричащих и плачущих, за руки и живыми бросали в яму. Видимо, экономили патроны.

Минут через пять, когда с первой партией евреев было покончено и на бровке никого не осталось, пригнали другую партию евреев с починковской машинно-тракторной станции, в цехах которой они жили. Не считая детей, их было человек 50, а может, и больше. Опять евреев поставили на бровку. Взрослых расстреляли, а детей живьем побросали в яму. Последней расстреляли врача, Конну Абрамовну, которую знал весь Починковский район. Руководил расстрелом начальник полиции Глытнев Ефим, а указания ему давали немцы. Фамилию я забыл. Закапывали яму полицаи и согнанные насильно местные жители. После землю заровняли. Поговаривали, что несколько дней земля «дышала», ходила ходуном.

По деревням полицаи выискивали скрывавшихся и прятавшихся евреев, партизан, коммунистов, просто «подозрительных» и сразу, без суда, их расстреливали.

Моя мать чуть не попала под расстрел, она искала сведения об отце, ушедшем на фронт. В деревню Сергеево из плена вернулся человек, которого взяли вместе с отцом в армию. Мать пошла в Сергеево. Оказалось, что вернувшийся его не видел.

В Сергееве размещался карательный отряд, который состоял из украинцев и своих. Мать набрела на сергеевского полицая, которому она показалась подозрительной. Мать плакала, говорила, что она из Лядов, что у нее четверо детей. Ее долго допрашивали, мучили, но потом пожалели и отпустили.

На моей памяти, в нашей деревне расстреляли двух ни в чем не повинных людей — Щелчкова Дмитрия и его сестру. Он пришел из плена к сестре и отказался идти в полицаи, так как не мог убивать безоружных. Если бы пошел, то, может быть, и остался бы жив. А сестру его расстреляли за то, что она за него заступилась. Расстреляли их зимой в Сергееве, во рву. Есть ли там братская могила, не знаю, во время оккупации там расстреливали русских — подозрительных, коммунистов, партизан. Убитых зимой кидали в ров, не закапывая. Только в деревне Сергеево расстреляли сотни людей. Среди них были и евреи, кто попался. Полицаев в Сергееве в разное время было от 20 до 40 человек — местные и украинцы. Они грабили, насильничали и расстреливали, такая у них была работа. Я не знаю лично людей, спасавших евреев, хотя были такие, которые их прятали. Но евреев все равно находили и тут же расстреливали.