Даниэль Лазар - Ложь Тимоти Снайдера

Если Эрнст Нольте устроил скандал в Германии 1980-х гг., то почему куда более радикальные заявления Снайдера не были встречены ничем кроме аплодисментов? В чем причина перемен?

На ум приходит большое количество причин, и все они так или иначе коренятся в грандиозных событиях, пронёсшихся по Восточной Европе и России около двадцати пяти лет назад. «Ссора историков» в каком-то смысле была последним случаем атаки академических левых, последней их попыткой противостоять правому повороту, который начался с приходом к власти Тэтчер, Рейгана и Гельмута Коля. Массовые восстания 1989–1991 гг., эти громадные толпы и призывы к политическим переменам выглядели как революции, но, в противоположность им, были не попыткой протолкнуть общество вперёд по классическому образцу 1789 г. или 1917 г., но намерением вернуться в некий безмятежный досоветский период. Как заметил такой авторитет, как Адам Михник, «революции подпитываются обещаниями Больших Перемен; реставрация обещает возвращение “старых добрых дней”».

Но каких конкретно «старых добрых дней»? 1920-х — годов инфляции, экономической нестабильности и белого террора, особенно в Польше и Венгрии? 1930-х с их усугубляющейся экономической катастрофой и дальнейшим креном вправо? Различные движения за независимость 1970–1980 гг. начинались с пёстрой смеси религии, либерализма и рыночной экономики: часть от Иоанна Павла II, часть от скандинавской социал-демократии, часть от Милтона Фридмана. Но они привели к жёсткой экономической встряске, непрочному восстановлению, вызванному увеличением спроса в годы президентства Буша-младшего, а затем — к свирепой рецессии после кризиса 2008 г.; модель развития чрезвычайно походит на межвоенную.

Во время краха всё более напористо заявляли о себе прежние политические силы. Венгерский писатель Имре Кёртес сознался в том, что был среди «наивных и доверчивых», считавших, что трансформация приведёт их в эру демократии и прогресса, но вместо этого проследовавших «от одного сюрприза к другому: ложь, ненависть, расизм, глупость прорывались наружу повсюду вокруг меня, будто нарыв, гноившийся сорок лет, внезапно пронзили скальпелем». По данным опроса, проведённого в Венгрии в феврале 2009 г., антисемитизм стал обыкновенным явлением, и две трети взрослых респондентов соглашались с тем, что евреи обладают слишком большой властью в деловом мире; антицыганские предрассудки распространялись с не меньшим успехом.

В Польше диссидент Михник, инициатор восстановления отношений с церковью, извинялся за ошибки, допущенные перед «освобождением»: за непонимание ужасов, которые повлекла за собой капиталистическая реставрация, за недооценку отсталости церкви и распространённости антисемитизма и так далее. Но затем он продолжил делать новые ошибки, поддержав вторжение Буша в Ирак в 2003 г. и заняв жёсткую пронатовскую позицию по Украине сегодня.

На севере всё оказалось ещё более неустойчивым. Две балтийские страны, обретшие после получения независимости в 1991 г. большое русскоязычное меньшинство (Эстония — 30%, Латвия — 34%), ответили на это аннуляцией гражданства для всех переселившихся после присоединения к Советскому Союзу в 1939–1940 гг. Этот акт коллективного наказания легко оставляет позади антирусские меры, принятые в Киеве после февральского переворота.

Казнь партизана немцами близ Минска

В 2002 г. в Пярну, маленьком городке в юго-восточной Эстонии, был установлен барельеф, изображающий солдата в униформе СС со словами: «Всем эстонским солдатам, павшим в войне за освобождение их страны и за свободную Европу в 1941–1945 гг.» Для местных властей предержащих войска СС показались хорошим союзником в борьбе с Советами. В 2007 г. эстонское правительство снесло советский военный памятник, известный как «Бронзовый солдат», в Таллине, что повлекло за собой две ночи бунтов русскоязычных жителей, составляющих около половины населения столицы. Когда ЕС предложил ввести запрет на использование нацистской символики в 2005 г., Витаутас Ландсбергис, первый глава постсоветского литовского государства, а теперь член Европарламента, ответил призывом запретить «символы в равной степени жестокой коммунистической диктатуры».

В том же году Эстония и Литва отклонили официальное приглашение принять участие в праздновании Дня Победы в Москве и были должным образом вознаграждены визитом Джорджа Буша. «Поражение привело к свободе для большей части Германии, — заявил Буш в Риге, — а большей части Восточной и Центральной Европы победа принесла жёсткое подчинение другой империи».