Илья Зайцев - Астраханское ханство

Во многих постзолотоордынских государственных образованиях скотоводство вовсе не являлось основой экономики. В Казанском ханстве, например, чрезвычайно развиты были двухпольная и трехпольная системы земледелия и основой экономики было выращивание зерновых. В Крыму наряду со скотоводством не меньшую роль играли земледелие, выращивание винограда, садовых культур, бахчеводство, торговля. Главной житницей крымского ханства была так называемая "Кампания" — прибрежная полоса юга полуострова, а также таманские земли. Однако местные ресурсы далеко не всегда могли обеспечить внутренние потребности Крыма, из-за чего хлеб приходилось ввозить [Сыроечковский 1940: 9]. В раздираемом противоречиями непрочном Сибирском ханстве весьма велика была роль пушного промысла.

В наибольшей степени от импорта хлеба зависели Ногайское объединение и Большая Орда, максимально сохранившие экономику кочевого скотоводства. Это не означает, что в данных осколках Золотой Орды земледелие совершенно не было развито, однако оно имело там свою специфику.

По мнению В. Е. Сыроечковского, на рубеже XVI в. в Большой Орде часто распахивались земли "где придется в степи" [Сыроечковский 1940: 11]. Однако, как будет видно из дальнейшего, районы этих пашен были строго ограничены. Пахать в местах непосредственного кочевания улусов Большой Орды было невозможно: территория степей Нижнего Поволжья не благоприятствовала пашенному земледелию. Район приволжских остепненных лугов и луговых степей (северо-восток Приволжской возвышенности, на правобережье Волги к югу примерно до широты г. Хвалынска) в настоящее время в основном занят "выщелоченными и оподзоленными черноземами и местами серыми лесными почвами, т. е. в доагрикультурном прошлом ее значительная часть была покрыта дубовыми лесами" [Степи Евразии 1991: 44].

Заволжско-предуральские луговые степи и остепненные луга (к востоку от Волги, к югу от Камы и на восток до гор Южного Урала) также характеризуются выщелоченными и деградированными черноземами (в заволжско-предуральской лесостепи), на юге — типичными среднемощными черноземами, "довольно значительными массивами встречаются серые лесные почвы. Последние, а также деградированные, а возможно, и выщелоченные черноземы в доагрикультурный период были заняты широколиственными лесами" [Степи Евразии 1991: 44]. XIII–XVI века в Северном Прикаспии характеризуются увеличением атмосферной увлажненности и похолоданием. Резко увеличивается число полыней и злаков, а среди древесных пород преобладают ива и дуб. Изучение пыльцы в культурных слоях Актюбе и Сарайчика (XIV в.) продемонстрировало большое (до 26 %) содержание древесных пород с преобладанием широколиственных, менее значителен процент пыльцы дикорастущих злаков и разнотравья. Содержание пыльцы культурных злаков достигало 9-11 % (ячмень, просо, пшеница, овес). В соответствии с этими данными растительность региона выглядела как полупустынная, переходная к сухим степям, с присутствием злаково-разнотравных растительных сообществ. По оценкам Т. А. Абрамовой и В. И. Турманиной, по сравнению с современными показателями в XIII–XVI вв. среднегодовые июльские и январские температуры были на 2,5 градуса ниже (среднегодовая температура 7,5-11,5 оС), количество атмосферных осадков — большим (300-4500 мм), а облесенность территории составляла около 27 % площади [Абрамова, Турма-нина 1982: 210–213; Иванов, Васильев 1995: 170].

Единственной возможностью поддержания хоть какой-то стабильности в обеспечении зерном для Большой Орды был выход за пределы этой территории, т. е. распашка остепненных лугов в Прикубанье (в настоящее время полностью распаханы), на юге и юго-западе среднерусских луговых степей и остепненных лугов (с их мощными и сверхмощными среднерусскими и украинскими черноземами), южной части окско-донских луговых степей [Степи Евразии 1991: 42, 43, 45]. Еще одним выходом из затруднительной эколого-хозяйственной ситуации был захват Крыма.

Попробуем подкрепить эти данные историческими свидетельствами. XV век (особенно его вторая половина) характеризуется попытками волжских Чингизидов подчинить себе Крым, и связано это было не только с их имперскими амбициями (желанием восстановить былое единство улуса Джучи), но и со стремлением ханов "Престольного (тронного) владения" (Taht Eli, как официально именовалась Большая Орда) обрести стабильный выход к крымским житницам и выгоды от черноморской торговли. Таким образом, военные устремления Большой Орды фактически были не только абстрактной борьбой за гегемонию в постордынском пространстве, но и битвой за хлеб, за землю, на которой его можно было бы выращивать.