Илья Зайцев - Астраханское ханство

Османская дипломатия также вынашивала определенные планы относительно низовьев Волги — удобного стратегического плацдарма для удара по сефевидскому Ирану — заклятому врагу османов на востоке. Известный османско-крымский поход на Астрахань 1569 г. — лишь один из эпизодов политики султанов на Северном Кавказе и в Причерноморье. В начале 70-х годов в связи с московским походом Девлет-Гирея Селим II пытался решить астраханскую (и казанскую) проблему в пользу Крыма, однако никаких определенных шагов все же не было предпринято [Bennigsen 1967: 443; Lemercier-Quelquejay 1972: 556–558]. В конце мая 1593 г. один из крымских вельмож — приближенных хана, аталык Ямгурчи, сообщал московскому посланнику С. Безобразову о планах султана: "…одноконечно на зиму турской хочет итти к Терке и наряд весь у него готов в Кафе, а идти… ему на Ливну, да с Ливны поворотить к Астарахани и к Терке". Причиной готовившегося похода были грабительские набеги терских казаков [Безобразов 1892: 81]. Это сообщение — одно из последних свидетельств османской активности в астраханском направлении.

Если социально-политическая и экономическая история Астраханского ханства известна нам очень плохо, то еще хуже знакомы мы с культурой Астрахани в XV–XVI вв. Виной тому прежде всего недостаток источников, и лакуну эту восполнить трудно, хотя, возможно, в будущем появятся источники, с помощью которых судить о ней можно будет более объективно. Именно поэтому все, что изложено ниже, следует расценивать лишь как первое приближение к теме.

Видимо, и ханы так называемой Большой Орды, и астраханские ханы обладали каким-то книжным собранием. Этому способствовали тесные связи Большой Орды со Средней Азией, Афганистаном и Турцией. В "Бабур-наме", в повествовании о Тимуриде султане Хусейн-мирзе, правившем в Герате с 1469 по 1506 г., говорится, что "в дни казачества" он отдал свою сестру Бади ал-Джамал Бадке-биким замуж за Ахмеда "хана Хаджи-тарханского" [Бабур-наме 1958: 189–190] Бадке-биким была старше Хусейн-мирзы, который родился в 1438 г. Женой Ахмеда она, следовательно, могла стать в 50-х годах XV в У Ахмеда было двое сыновей от сестры Хусейн-мирзы, который "придя в Герат… долгое время служили Мирзе", т. е. своему дяде [Бабур-наме 1958: 190]. Для одного из них, Бахадур-султана, Алишер Лавои сочинил так называемое "Саки-наме" ("Книгу виночерпия") [Togan 1946: 371; Levend 1965: 217] [237]. В "Хабиб-ос-Сейар" Хондемира (труд окончен около 1524 г.) говорится, что со временем (вероятно, после гибели мужа в 1481 г.) Бадке-биким вернулась к брату в Герат вместе с двумя сыновьями и дочерью, которых родила от Ахмеда [Бартольд 1964: 221; Хондемир 1955: 177] [238].

Тесными были связи потомков Ахмеда с североазербайджанскими областями. Один из сыновей Ахмеда, Сейид-Мухаммед, был женат на дочери ширваншаха [Сборник Муханова 1866: 34; Литовская метрика 1910: 352]. Этим ширваншахом скорее всего был Фаррух Йасар [Ашурбейли 1983: 252–257].

В хранилище рукописей дворца Топкапы в Стамбуле есть уникальная рукопись (№ 2937) [239], переписанная в конце XV или начале XVI в. в Мавераннахре либо в Хорасане. В начале XVI в. рукопись принадлежала внуку Ахмеда, сыну Сейид-Ахмеда Касиму, правившему в Астрахани (1502–1532). Это единственный сохранившийся до наших дней манускрипт "Шу'аб-и панджгана" — третьего тома "Собрания летописей" Рашид ад-Дина, составленного между 1306–1307— 1310–1311 гг. Сочинение посвящено генеалогии царствующих династий "пяти народов": тюрок и монголов, мусульман (арабов), евреев, франков и китайцев. А. З. В. Тоган предположил, что рукопись могла быть подарена Касиму его другом, ханом Мухаммедом Шайбани после завоевания последним Бухары и Самарканда в самом начале XVI в. [Togan 1946: 370–371; Togan 1962: 68; Стори 1972: 306–308]. Связи Мухаммеда Шейбани с Астраханью, видимо, были чрезвычайно тесными и, возможно, определялись еще и событиями конца 60-х годов XV в., когда юный Шейбани с братом прятался в Астрахани у Касима и мангыта Темира. По-видимому, эта приязнь Шейбани к астраханской династии послужила причиной его дружественных отношений и с ханом Казани Мухаммед-Эмином [Validi 1927: 27; Hofman 1969: 167].