Илья Зайцев - Астраханское ханство

Наконец, в том месте, где у Эвлии Челеби речь действительно идет о 18 протоках, Астрахань названа не Хешдек, а Шамран (شامران). Это название проигнорировано комментаторами.

Возможно, что этот топоним Челеби происходит от личного имени, встречающегося в "Шах-наме" Фирдоуси. В поэме при перечислении владений богатырей — союзников и вассалов Афрасиаба (по дуге от Индии до Амударьи, на восток и северо-восток от собственно Ирана, с продолжением изгиба к западу вдоль северной границы Ирана) — Шемиран назван в конце списка [Фирдоуси 1994: 513, примеч. на с. 621–622; Фирдоуси 1984: 223–224], т. е. предположительно на северо-западе, что соответствует географическому положению Нижнего Поволжья по отношению к Ирану. При отличном знании поэмы османским путешественником Эвлия Челеби мог перенести на Астрахань название владения мифического богатыря или его личное имя.

Возможно, что название Шамран восходит к обозначению северной стороны в арабском. Поскольку Нижнее Поволжье по отношению к собственно Ирану находилось на севере, то могло возникнуть и название, отражающее это географическое положение области. Подобный пример имеет место: название Дамаска и Сирии (Шам) восходит к обозначению севера (и левой стороны) в арабском языке. Для жителей Хидасаза Сирия действительно была севером. Топонимы, включающие в себе слово шам , в Прикаспийских областях нередки. Об одном из населенных пунктов под именем Шам (شاب) (между Хорезмом и Волгой, после Сарайчика) сообщает Сейиди Рейс [Seyidi 1895: 73]. Это то место, о котором упоминает Хафиз-и Абру в рассказе о бегстве Эдиге в 1410 г. в Хорезм. Город этот находился в нескольких днях пути от берега Эмбы и, по предположению В. В. Бартольда, располагался недалеко от одноименного озера на Устюрте [Бартольд 1965: 65; Агзамова 2003: 143]. Современный Сам — пески и одноименное соленое озеро — занимает плошадь около 3–3,5 км 2между Каспием и Аралом. В Таремском округе между Казвином и Гиляном находилась крепость Семиран (Шемиран) [Дорн 1875: 64, 185; Nuzhat-al-Qulub 1915: 65 (текст)].

Что же касается происхождения названия страны/города/народа Хешд/Хешдек, то можно высказать следующее предположение. Хешд как обозначение страны и хешдек как название города и жителей появились в результате трансформации названия города, которое возникло, вероятно, в первой половине XVI в. (встречается в середине 50-х годов XVI в. у Сейиди Рейса, а в конце 30-х годов XVII в. — У Садика Исфахани и Махмуда Ибн Вали): — هشترخان т. е. Хештерхан/Хаштархан и, возможно, было воспринято как связанное с персидским числительным ثت ("восемь"). Таким образом, первая часть названия города, которое мы условно будем считать персидским (هشرخان) у Эвлии Челеби становится названием области Хешд и народа, который населяет эту область ( хешдеков ).

Помимо этих названий Эвлия Челеби употребляет и уже привычное имя Аждархан. Один из рассказов османского путешественника позволяет предположить наличие связи между этим названием города и вполне реальным историческим лицом — сподвижником четвертого праведного халифа Али, Маликом бен ал-Харисом ал-Аштаром ("Драконом") [Большаков 1993; 1998]. Повествуя о мавзолеях Эски-Юрта, Эвлия описывает гробницу Малика ал-Аштара, его подвиги (убийство дракона и т. д.), а также посещение многих стран и городов, среди которых упоминаются страна Хешд и город Аждерхан. В этих странах и городах Малик обращал неверных в ислам [Evliya 1928: 636–637; Бахревский 1996: 188; Книга 1999: 66–67]. Таким образом, сподвижник Али по прозвищу ал-Аштар ("Дракон") посещает город Аждерхан ("Драконий", Астрахань) в стране Хешд (т. е. все в той же Астрахани), где ведет миссионерскую деятельность. Отголоски этой легенды попали в европейскую публицистику, в частности в труд Эмиддио Дортел-ли д’Асколи "Описание Черного моря и Татарии" (1634 г.). В своем сочинении д’Асколи пишет: "…в этом кратком обзоре я не намерен говорить о великой азиатской Татарии, находящейся в Скифии, где восседает Agder-Kan, что значит царь Дракон", откуда вышли "Тамбурлан" и Аттила [д’Асколи 1902: 105]. Д’Асколи, вероятно, услышал эту легенду в Крыму [289].

Видимо, к концу XVII в. название Хаджи-Тархан уступает место более популярному имени Аждархан. В манифесте Петра I употреблена форма اجدرها (без конечного нуна ) [Дорн 1875: 480] (снимок см. [Пятницкий 1928: 137]). Почти в таком же написании (с заменой джима на же — اندرها) название встречается в анонимном османском трактате начала XVIII в. (до 1711 г.) с описанием нескольких черноморских крепостей [Весела 1969: 109]. На османской карте Передней Азии, Черного моря и Каспия времени султана Ахмеда III (1726 г.), хранящейся в Топкапы, среди "царств" или "стран" ( мемлекет ), "подвластных Москве", назван Аждархан [F.R.U. 1941]. В приписке к одному из османских публицистических сочинений 30-х годов XVIII в. Астрахань названа Azdarhan (ازدرهان) kalesi [Орешкова 1996: 147, 130]. В "Тарих-и Муким-хани" Мухаммеда Юсуфа Мунши (начало XVIII в.) сталкиваемся с передачей названия в виде اسرخان [Вельяминов-Зернов 1863: 243], что, возможно, отражает трансформацию уже русского написания топонима. В латинско-турецком словаре, составленном в Астрахани в 1754 г. членами ордена капуцинов Габриеле и Сотером, имеется турецкий эквивалент латинскому: Astrakan, Astrachan (топоним вписан между словами astare и astringens). Мы вправе были бы ожидать передачи местного, татарского названия, однако в словаре употреблена форма, отражающая русское написание и произношение — آستراخان [OP СПбФ ИВ РАН, рук. D 621, с. 39 [290]].