Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

Тем временем японские войска, не встретив никакого сопротивления, сочли, что корейская армия либо полностью разгромлена, либо распалась сама по себе и разбрелась по стране. В Сеул они вошли без боя. Это были войска Кониси Юкинага. На несколько дней Сеул был отдан на разграбление японским воякам, которые издевались над мирными жителями и уничтожали все, что попадало им на глаза.

Вскоре к Сеулу подошла дивизия Като Киёмаса, а чуть позже — и армия Курода Нагамаса, усиленная затем войсками Симадзу. В Сеул во главе 10-тысячной армии прибыл Укита Хидэиэ, назначенный главнокомандующим всеми японскими экспедиционными силами в Корее.

Здесь, в Сеуле, он расположил свою ставку и ждал дальнейших приказов от Хидэёси — прежде всего его распоряжения, когда и какими силами начать вторжение в Китай.

Между тем застигнутые врасплох, лишенные оперативного руководства, значительно потрепанные и беспорядочно отступавшие под натиском японской армии корейские войска постепенно оправлялись от первых военных поражений, стягиваясь на северо-запад страны и концентрируясь в районе города Пхеньян, где находились ван и его правительство, надеясь отсюда начать организованное контрнаступление. Двор вынужден был сместить ряд бездарных и коррумпированных военачальников и назначить новых командующих, которым предстояло, по существу, заново налаживать всю систему военной организации страны, развалившуюся в первые же дни войны.

Одновременно с этим крепло сопротивление агрессору на южном участке фронта, организованное в основном на базе провинций Чолла и Кёнсан, которые японской армии, несмотря на все ее усилия, так и не удалось захватить.

Из Сеула японские войска двумя потоками двинулись на северо-запад и северо-восток страны, стремясь разгромить корейскую армию, захватить Пхеньян и выйти непосредственно к границам Китая. Кониси Юкинага, продвигаясь в северо-западном направлении ставил целью овладение провинцией Пхёнан и выход к границам Китая в районе города Ыйджу. В северо-восточном направлении двигались войска Като Киёмаса, перед которыми стояла задача подойти к китайским границам, со стороны северо-восточного побережья Кореи. Остальные подразделения японских войск, которыми командовали Курода, Симадзу, Фукусима, Кобаякава и Мори, должны были оккупировать и удерживать центральные и южные провинции.

На своем пути на север японские войска впервые, пожалуй, за два месяца, прошедшие с момента их вторжения на корейскую землю, встретили упорное сопротивление. Это произошло в сражении на реке Имджинган. Благодаря мужеству и стойкости корейских воинов японская армия не смогла форсировать реку, хотя в течение десяти дней неоднократно предпринимала такие попытки, но безуспешно. Ничего не добившись, японцы пошли на хитрость: они сделали вид, что начали отступать. Поверив в это, корейские войска оставили позиции, которые выгодно занимали на крутом берегу, переправились через реку па ее левый, низменный берег и попытались контратаковать противника. Но здесь, па равнинной местности, корейские войска, попав в засаду, были неожиданно атакованы и вынуждены были отступить к Пхеньяну.

На подступах к городу войска Кониси Юкинага неоднократно подвергались смелым нападениям со стороны корейских регулярных частей, но остановить продвижение японских войск последние все же не смогли. В середине июня 1592 года Пхеньян пал, а находившиеся там корейский ван и правительство перебрались еще дальше на север, в город Ыйджу. Уверенный в том, что корейская армия разбита наголову, Кониси вернулся в Сеул и самоуверенно доложил главнокомандующему Укита, что «путь на Китай свободен», уверяя также, что необходимо немедленно двинуть войска в Китай, пока китайцы не выступили на стороне Кореи и не направили в эту страну свои воинские части [546].

На северном фронте обстановка складывалась сравнительно благоприятно для японской армии. Кроме войск Кониси успешно продвигалась на север вдоль восточного побережья страны дивизия Като. Несмотря на ожесточенное сопротивление корейских войск, Като к концу июня занял город Ёнхын и продвигался дальше, к границам Китая. В районе пограничного города Хверён ему удалось, правда не без помощи прямого предательства, захватить в плен двоих сыновей корейского вана, которые были посланы туда для того, чтобы собрать войско и организовать сопротивление наступавшим японским войскам [547].

И хотя успехи японской армии были очевидны, главнокомандующий Укита и не помышлял отдавать приказ экспедиционным силам о вторжении в пределы Китая, хотя не в меру ретивые японские командующие, например Кониси, торопили его. Чем объяснить такое на первый взгляд странное поведение Укита?