Коллектив авторов Биографии и мемуары - Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников

Рукопись «Бахчисарайского фонтана», издававшегося Вяземским, была продана им московскому книгопродавцу Ширяеву за 3000 руб., то есть примерно по 8 руб. за стих. Эта сделка, известие о которой обошло ряд журналов и газет (сам Вяземский посвятил ей статью «О Бахчисарайском фонтане не в литературном отношении», в «Новостях Литературы», 1823, IV, № 13), имела глубоко принципиальное значение, сыграв большую роль в борьбе за профессионализацию писательского труда. «Начинаю почитать наших книгопродавцев и думать, что ремесло наше не хуже другого» — писал Пушкин 8 марта 1824 г. Вяземскому.

Слух о самоубийстве Пушкина разнёсся в Петербурге в середине июля 1824 г. Об этом 15 июля А. И. Тургенев сообщил Вяземскому («Остаф. Архив», III, стр. 58—61), а К. Я. Булгаков брату («Русск. Архив», 1903, № 2, стр. 64). Сам Пушкин уже из Михайловского, в черновом письме Жуковскому от 29 ноября 1824 г., писал: «Стыжусь, что доселе не имел духа исполнить пророческую весть, что разнеслась недавно обо мне [и ещё не застрел.]. Глупо час от часу далее вязнуть в жизненной грязи ничем к ней привязанный».

Я надеюсь, что Пушкин не способен, как дурак, лишить себя жизни.

В конце мая или начале июня 1825 г. Пушкин написал прошение Александру I об отпуске его за границу для лечения аневризмы. Жалобы на эту нисколько не беспокоившую его болезнь, сильно встревожившие петербургских друзей Пушкина, имели единственной целью использовать её как средство вырваться из России. Но Н. О. Пушкина, которой сын поручил хлопоты, заменила его просьбу патетическим письмом на имя Александра I, результатом чего явилось разрешение Пушкину жить и лечиться в Пскове.

«Высочайшая цензура» оказалась далеко не столь милостивой, как полагал Вяземский: «Борис Годунов» появился в свет только в 1831 г., а на сцену при Пушкине не смог проникнуть.

В № 4 за 1828 г. московского журнала «Атеней» появилась статья о IV и V главах «Евгения Онегина», полная мелочных грамматических придирок. «Кто этот Атенеический Мудрец, который так хорошо разобрал IV и V главу?» — спрашивал Пушкин в конце марта у Соболевского. На эту критику Пушкин собирался ответить специальной статьёй, но в конце концов ограничился тем, что некоторые замечания критика из «Атенея» отметил в примечаниях к «Онегину» (примечания 24, 31, 36).

В марте 1828 г. Пушкин через Бекендорфа ходатайствовал у царя об определении его в действующую армию на Кавказ. Просьба его, вопреки распространившимся слухам, не была удовлетворена. 20 апреля Бенкендорф отвечал, что царь не может определить Пушкина в армию, «поелику все места в оной заняты». Пушкин очень хорошо понял смысл этого отказа, на который ответил демонстративной просьбой отпустить его в таком случае на 6—7 месяцев в Париж.

Филарет перефразировал стихотв. Пушкина «Дар напрасный, дар случайный». Он написал: «Не напрасно, не случайно Жизнь от бога мне дана. Не без воли бога тайной. И на казнь осуждена…» Пушкин ответил стихотв. «В часы забав иль праздной скуки», напечатанным под заглавием «Станцы» в «Лит. Газете», 1830, № 12, от 12 февраля.

Заметка Пушкина «О записках Видока» напечатана была без подписи в «Лит. Газете», 1830, № 20, от 16 апреля. Она явилась ответом на пасквильный «Анекдот» Булгарина, которого Пушкин изобразил в виде Видока, известного французского сыщика, в прошлом беглого солдата, вора и мошенника. Смысл этой заметки, как и имя её автора, были тогда же расшифрованы.

Эрминия — Е. М. Хитрово. Она же — Элиза (см. ниже).

О нападках на Пушкина по поводу его послания «К вельможе» (кн. Н. Б. Юсупову) и о пасквильной сцене «Утро в кабинете знатного барина», напечатанной в «Московском Телеграфе» — см. у Полевого, стр. 453—455. За пропуск этой сцены цензор С. Н. Глинка в августе 1830 г. был уволен от должности.

Летом 1831 г. Пушкин стал хлопотать о разрешении на издание политической и литературной газеты «Дневник», но только через год получил официальное разрешение, откуда и выражение — «будущий газетчик». Однако политическая обстановка 1832—1833 гг. и нежелание Пушкина выступать в роли официозного журналиста побудили его, в конце концов, временно отказаться от издания газеты.

Рим больше не в Риме, он весь в Москве.

3 декабря 1832 г. Пушкин единогласно избран был в члены Российской Академии.