Перейдя к конкретным вопросам, советский лидер высказался за то, чтобы оставить в одних (немецких) руках территории, этнографически принадлежащие Польше, а за Советским Союзом все земли, населенные украинцами, и категорически отклонил предложения Германии о переделе территорий по верхнему течению р. Сан. Но для компенсации он согласился продавать Германии половину добываемой в тех районах нефти и поставлять ей вторую половину непосредственно из Советского Союза.
Сталин также отклонил немецкие идеи о расчленении Литвы, предпочитая оставить ее целиком в зоне советских интересов. Говоря о Прибалтике, он сказал о намерении разместить в Эстонии и Латвии военные контингента, при этом оставив в них нынешнюю правительственную систему.
В заключение первого дня переговоров был поднят вопрос о Турции, тем более, что ее политика в тот период становилась все более распространенной темой для дипломатических маневров и дискуссий. По словам советского лидера, турки сами не знают, что хотят, и скорее всего желали бы договориться и с Англией, и с Францией, и с Германией, и с Советским Союзом.
На следующий день переговоры были продолжены, и Риббентроп сразу же информировал советских лидеров, что фюрер принял сталинские предложения о судьбе поляков (оставив их в составе Германии). После долгих споров был согласован вопрос о границах. Немцы попытались настаивать на передаче им всего г. Перемышля (разделенного р. Сан на две части), ссылаясь, в частности, и на то, что Советский Союз получает большой и прекрасный г. Львов. Но Сталин и Молотов были непреклонны, и немцы были вынуждены уступить.
Риббентроп выразил желание получить существенную экономическую помощь от Советского Союза. Он просил советских руководителей облегчить транзит нефти и зерна из Румынии в Иран и из него, из Афганистана и в Афганистан, а также из стран Дальнего Востока, особенно это касается перевозки соевых бобов и китайских трав через Транссибирскую железную дорогу в Германию. Напомнив сделанное накануне заявление Сталина, Риббентроп упомянул и о нефтепоставках из района Дрогобыча и Борислава. По вопросу о транзите Сталин сказал, что в принципе Москва никому не дает подобных преимуществ, но для Германии готова сделать исключение.
Риббентроп вернулся к вопросу о Прибалтике, желая подробнее узнать о советских целях и намерениях. Сталин сообщил о содержании подписываемого соглашения с Эстонией. Он согласился оказать Германии помощь в использовании Мурманской гавани для ремонта немецких подводных лодок и вспомогательных крейсеров.
В связи с вопросом о Бессарабии Риббентроп подтвердил незаинтересованность Германии (как было отмечено в протоколе от 23 августа) и сообщил только о нервозности в Румынии. Сталин сказал: "В настоящее время правительство Советского Союза не имеет намерения что-нибудь предпринимать против Румынии", но не исключал этого в дальнейшем в случае изменения обстановки на Балканах.
На ужине, проходившем после завершения переговоров, Риббентроп особо подчеркивал, что теперь после ликвидации Польши Германия и Советский Союз снова становятся непосредственными соседями и открывается перспектива успешного сотрудничества в будущем. Фюрер, заявил немецкий министр, желает, чтобы между обеими странами установились дружеские отношения, "несмотря на существующие различия в обеих системах".
Затем переговоры продолжились, в ходе которых Сталин предложил несколько изменить текст совместного заявления, составленный немецкой стороной. Его смутили слова об "империалистических целях западных держав", и он высказался за то, чтобы выразить это в более замаскированной форме. Сразу же состоялся телефонный разговор Риббентропа с Гитлером и текст был изменен.
Следующая небольшая поправка касалась фразы в немецком проекте о советской экономической поддержке Германии в условиях войны. Теперь, сформулированный советскими представителями, этот пункт звучал так: "Советское правительство исполнено воли всеми средствами повысить товарооборот между Германией и Советским Союзом".
Риббентроп высказался за немецкое посредничество для достижения компромисса между Советским Союзом и Японией. Сталин поддержал эту идею, напомнив при этом, что японцы признают только силу.
В заключение Риббентроп снова вернулся к вопросу об Англии и поинтересовался о намерениях английского правительства. Сталин довольно подробно сообщил о беседах посла Майского с Галифаксом и отметил, что Советский Союз преследует лишь одну цель — "выиграть время и разузнать, что, собственно говоря, Англия задумывает в отношении Советского Союза. Если немецкое правительство получит информацию об этих беседах, то оно не должно об этом беспокоиться. За ними ничего серьезного не скрывается, и советское правительство не собирается вступать в какие-нибудь связи с такими зажравшимися государствами, как Англия, Америка и Франция".
Читать дальше