Александр Чубарьян - Канун трагедии [Сталин и международный кризис - сентябрь 1939 - июнь 1941 года]

Особый интерес в этой связи вызывают аналитические за­писки, которые готовились в недрах британской разведки на­чиная с 1 октября 1939 г. и представлялись английскому прави­тельству. Они разрабатывались по одному и тому же формату и содержали анализ ситуации в разных странах мира. В материа­лах от 10 и 17 октября, касавшихся Балтийского региона, фик­сировались фактические данные о договорах Советского Сою­за со странами Прибалтики. Британская разведка называла их "жертвами русского давления". Во всех октябрьских записках отмечалось, что массовый отток немецкого населения из При­балтики и общая реакция Германии показывают, что страны Балтии, кажется, теперь потеряны для германского проникно­вения 63. Эти соображения британских спецслужб шли в одном русле с позицией британского кабинета о том, что советское продвижение в Прибалтику может создать напряженность в отношениях СССР с Германией.

Посол СССР в Англии И. Майский сообщал в Москву о сво­их беседах с британскими политиками и дипломатами, в кото­рых они затрагивали и балтийские дела. У. Черчилль заявил, что Англия не имеет оснований возражать против действий СССР в Прибалтике. Конечно, кое-кто из сентиментальных ли­бералов и лейбористов может пускать слезы по поводу "рус­ского протектората" над Эстонией или Латвией, но к этому нельзя относиться серьезно. Черчилль, писал советский посол, прекрасно понимает, что СССР должен быть хозяином на вос­точном берегу Балтийского моря, и он очень рад, что Балтий­ские страны включаются в нашу, а не в германскую государст­венную систему. Это исторически нормально и вместе с тем сокращает возможный "лебенсраум" для Гитлера. Здесь опять- таки интересы Англии и СССР не сталкиваются, а скорее сов­падают 64. По словам Майского, Черчилль даже добавил: "Если Балтайские страны должны потерять свою самостоятельность, то лучше, чтобы они включились в советскую, а не в герман­скую государственную систему" 65.

Но это была все же еще не позиция руководителей британ­ского правительства. Однако через 10 дней уже Галифакс встретился с советским послом, интересовался балтийскими делами и в конце концов признал, что "пакты с Эстонией, Лат­вией и Литвой стабилизировали отношения и явились вкладом в дело укрепления мира в Восточной Европе" 66.

Схожую позицию заняло и правительство Франции. По ин­формации советского посла в Париже Я. Сурица, "французы и ранее относились гораздо спокойнее к нашему укреплению на Балтике, чем англичане". Объяснимо это сравнительно слабой заинтересованностью французов в Балтике. Балтийская акция все время расценивалась в двух разрезах — в разрезе бесспор­ных и никак не оспариваемых советских интересов и в планах оттеснения немцев от Балтики. Последний момент особенно оттеняется и подводит к выводам Черчилля о совпадении ко­нечных интересов 67. В другой телеграмме в Москву Я. Суриц снова указывал, что после подписания советско-эстонского договора в Париже вынуждены были признать, что это было "законной защитой наших интересов в Балтийском море и про­ведено в рамках соблюдения эстонского суверенитета" 68.

В середине октября заместитель наркома иностранных дел В.П. Потемкин имел беседу с бельгийским посланником Хейд- риксом, который интересовался ситуацией в Прибалтике. Потемкин уверил бельгийского дипломата, что "договора с Литвой, Латвией и Эстонией показали, насколько успешно нам удалось достигнуть миролюбивых соглашений с этими страна­ми и обеспечить безопасность как их собственных, так и совет­ских государственных границ от любого нападения" 69.

Страны англо-французского блока больше волновало, как советское движение в Прибалтику отразится на советско-гер­манских отношениях и каковы могут быть цели СССР в этом регионе. В этом плане показательны также телеграммы Я. Су­рица в Москву уже 19 октября. По его мнению, французские политические круги в первую очередь задаются вопросами — существует ли договоренность между СССР и Германией в от­ношении Прибалтики и компенсируются ли германские уступ­ки обязательствами со стороны Советского Союза; каковы воз­можные последствия советских акций для будущей Восточной Европы; повлекут ли они за собой окончательное утверждение там СССР и оттеснение Германии. Суриц считал, что оценки и выводы французского руководства "оптимистичны". Преоблада­ет мнение, что "СССР не выйдет из нейтралитета и что его бал­тийская политика, ослабляя германизм и преграждая ему дорогу на Восток, объективно и в перспективе выгодны Франции" 70.