Нэнси Митфорд - Мадам де Помпадур [Madame de Pompadour]

Жанна-Антуанетта Пуассон, будущая маркиза де Помпадур, родилась вовсе не под кровом одной из этих великолепных резиденций, а в доме на улице Клери, которая и сейчас находится в caмом сердце Парижа. Мать ее была красавица, а потому биографы нередко приписывали отцовство разным людям, но похоже, что муж мадам Пуассон и был настоящим отцом Жанны-Антуанетты. Во всяком случае он-то так и думал. Пауссон был жизнерадостным буржуа и служил поверенным в делах у финансистов братьев Пари, которые держали в руках всю экономику Франции. Семейство Пари играло в жизни мадемуазель Пуассон почти такую же важную роль, как ее собственная семья (а господина Пари-Дюверне даже числили среди ее возможных отцов), и питало к девочке глубокую привязанность. Господин Пари-Монмартель, крестный отец малышки, был придворным банкиром, Пари-Дюверне — главным поставщиком армии. Власть их почти не знала границ. Они могли поддержать или заморить голодом полководца с его действующей армией, привести к власти или низвергнуть любого политика. Сам король зависел от них, когда ему требовались на что-то крупные суммы денег, и прибегал к их услугам во всех финансовых операциях. Они не подчинялись никаким правительственным департаментам и постоянно отказывались от различных министерских постов, которые им предлагали. Говорили, будто братья Пари сказочно богаты, однако после смерти Пари-Дюверне осталось так мало денег, что в XIX веке вскрыли его гроб, чтобы проверить, не похоронен ли он в золоте. Разумеется, их называли жуликами, а то и похуже, но в итоге суд современников оказался к ним благосклонен. Маршал Мориц Саксонский, например, был самого высокого мнения о братьях Пари и говорил, что они полностью отдают себя служению отчизне; его они всегда безоговорочно поддерживали — отчасти, несомненно, потому, что он был этого достоин. Но хороши или плохи или, как большинство людей, и хороши и плохи, были эти загадочные братья Пари (их насчитывалось четверо, но только двое имеют отношение к нашей истории) — все равно, вверить управление всеми государственными финансами одному семейному предприятию было явной ошибкой. В частной жизни братья славились как покровители искусств, завзятые коллекционеры, они вращались в утонченном обществе богатых буржуа. С нескольких холстов того времени смотрят на нас их умные, внушающие доверие, добродушные лица, расшитые камзолы облегают их солидные фигуры. Наверное, приятно было находиться в обществе этих людей.

Поначалу у Франсуа Пуассона дела шли хорошо. Он переселился с улицы Клери в большой дом на улице Ришелье, отделанный деревянными панелями, новейшими удобствами, роскошный, современный. Но в 1725 году, когда его маленькой дочери было четыре года, разразился скандал, связанный с какими- то махинациями с зерном, поставляемым населению братьями Пари. До этого несколько лет подряд выдались неурожайными из-за холодной дождливой погоды, поэтому в столице начался голод, страсти накалились, и похоже, что Пуассона сделали козлом отпущения. Он едва успел перебраться через германскую границу, чтобы избежать ареста, и предоставил мадам Пуассон самостоятельно выпутываться из не-приятностей, сочтя (возможно — не без грусти), что она так прелестна, что наверняка выйдет сухой из воды. Он оказался прав, так и случилось, но сначала ей пришлось претерпеть немало злоключений и унижений, причем дом на улице Ришелье со всей обстановкой и вещами был у нее отнят и пошел с молотка. От этих бедствий ее спас господин Ленорман де Турнем, бывший посол в Швеции, а теперь директор индийской компании и откупщик — сборщик косвенных налогов. Таких людей, бравших на откуп платежи пошлин и налогов, всегда уважали в мире финансовой буржуазии, и де Турнем был в большой дружбе с семейством Пари. (Его тоже многие считали отцом мадемуазель Пуассон, но это не слишком похоже на правду. Ведь будь он давним любовником мадам Пуассон, вряд ли он оставил бы ее после бегства мужа на долгие месяцы в столь тяжком затруднении).

Этот славный малый и к тому же богач обожал мадам Пуассон и взял на себя попечение обо всей ее семье. Он заботился об образовании детей, Жанны- Антуанетты и ее младшего брата Абеля, а восемь лет спустя добился возвращения в Париж из изгнания и самого Франсуа Пуассона. Того полностью оправдали от всех обвинений и поручили ему ответственную должность, связанную с поставками для армии. С тех пор де Турнем и Пуассоны счастливо жили все вместе.