Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

110

Глава 4

НА ПУТИ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ПЕТРОВСКОЙ СИСТЕМЫ?

Правительственный класс прекрасно отдавал себе отчет в недостатках петровской системы, которые приводили к конфликтам, смятению и ощущению неустойчивости. Любопытно, что именно establishment предоставил разным группам общества и, в первую очередь, просвещеннейшему меньшинству средства, позволяющие выразить их озабоченность и их манеру восприятия этой неустойчивости. Таким образом, он стал фактором, позволившим обществу осознать свою природу в согласии с критериями, радикально отличающимися от тех, которые определяли общественное самосознание в XVII

111

веке. В 1767 году правительство провело выборы более или менее представительного собрания для обсуждения законов и выработки нового свода законов.

С тех пор, как Петр I осознал, что его законодательство внесло путаницу в московскую правовую систему, отраженную в Соборном Уложении 1649 года, были созданы многочисленные комиссии для разработки нового единого свода законов. Они составлялись из представителей искушенных в этом деле общественных групп и органов, прежде всего из» административных служащих и купцов. Эти представители не выбирались, а назначались; администрация давала им полномочия для участия в деятельности комиссий. Но когда Екатерина II созвала в 1767 году Комиссию об Уложении, она приказала, чтобы ее члены были избраны свободными сословиями и классами империи.

КОМИССИЯ ОБ УЛОЖЕНИИ 1767 ГОДА

Франсуа-Ксавье Кокен в своей ценной монографии хорошо показал, что выборы самим фактом своего проведения пробудили сознание принадлежности к тем или иным "сословиям" русского общества 1. Для России это было совершенно ново. С начала XVII века ни одному русскому не представлялось случая действовать в качестве члена некоего "сословия", если взять примерно то толкование этого понятия, которое было принято при французском "старом режиме". Сознание принадлежности к определенному классу и сословию подразумевало факт зарождения чувства группового самосознания, то есть восприятия общности интересов, образования и образа жизни.

112

Чувство принадлежности к более или менее однородной группе возникало, несмотря на господствовавшие в рядах одной "социальной формации" значительные различия и ее раздробленность. Так, вопреки разнице в благосостоянии и социальном положении, среди дворян сформировалось и укоренилось чувство принадлежности к одному и тому же традиционному служилому дворянству. Правда, это чувство выросло из противостояния корпоративному духу, объединявшему новый низший служилый класс. И, что еще значительней, весь служилый класс почувствовал солидарность и объединился против купцов и свободных крестьян. Наконец, члены городских классов, несмотря на разнообразие их социального и юридического статуса, теперь начали испытывать чувство принадлежности к одной городской общине, а не к различным социальным группам, вне зависимости от места их работы и жительства, как это обстояло прежде. С одной стороны, Комиссия об Уложении 1767 года, вскрывая разногласия, связанные с материальными интересами, обнаружила глубокие конфликты и отсутствие единства и структуры в русском обществе; с другой - процедура выборов подтвердила наличие социально-психологической солидарности, связей, основанных на тождестве образа жизни, на общности географического происхождения и на аналогии социальных функций, все значение которых до этого не понималось.

Наказы, переданные в Комиссию об Уложении, и дебаты, которые, к сожалению, Екатерина II резко прервала, когда обнаружилось, что они принимают слишком резко критический оборот, ясно показали направление общественной мысли депутатов, а следовательно, по-видимому, их избирателей. Правда, не надо забывать, что депутаты и выборщики представляли лишь ничтожную долю тех, кто составлял различные сословия, и только часть тех, кто был элитой этих сословий и наиболее

113

непосредственно участвовал в общественной жизни. К чему же стремилось зарождающееся "гражданское общество"? Прежде всего, и это весьма знаменательно, оно хотело точного определения правового и функционального статуса различных общественных сословий.

Дворянство желало получить ясное определение того, чем оно является. Сами дворяне не были согласны между собой: одни считали, что главную роль играет происхождение; другие стремились сохранить и упрочить приоритет государственной службы. Стоял вопрос, останется ли дворянство, как это произошло благодаря Табели о рангах, относительно открытым классом или превратится в закрытую (за немногими исключениями) касту. Сам факт существования этого спора свидетельствует о неясности и двусмысленности правового статуса и фактического положения служилого дворянства. То же самое происходило и с городскими классами, свободным крестьянством и некоторыми особыми группами (казаки, инородцы и т. д.), хотя и в меньшей степени, так как правовое определение их статуса было более ясным, а их чувство самосознания - более сильным.