Дмитрий Мачинский - Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 2

В 1036 г. Ярослав «посадил» в Новгороде «на стол» своего старшего сына Владимира, который в 1042 г. предпринимает самостоятельный поход на емь (жившую между Онежским озером и Северной Двиной и отличавшуюся от еми в Финляндии). Однако смерти Ингигерд в 1050 г., Владимира в 1052 г. и Ярослава в 1054 г. приводят к упразднению самостоятельного «стола» в Новгороде, и Ладога опять получает известную самостоятельность. Ситуация осложняется тем, что в 1056–1066 гг. шведский престол занимает Стейнкель, третий сын ладожского ярла Рёгнвальда. Однако с 1080-х гг. Ладога подчиняется Новгороду, о чем свидетельствуют найденные в ней свинцовые печати новгородского князя, посадника и епископа, суммарно датируемые 1078–1094 гг. (Давидан 1974: 19). В 1093 г. сын Владимира Мономаха Мстислав, княживший в Новгороде, женится на Кристине, внучке Стейнкеля и дочери шведского короля Инге. Под 1105 г. Ладога вновь (впервые после 922 г.) упоминается в летописях: новгородцы «идоша в Ладогу на воину» (НПЛ 1950: 19). На конец XI – начало XII в. падает зарытие (или неизъятие) трех крупных монетных кладов в Восточном Приладожье. Видимо, «война», начатая в 1105 г., привела к окончательному включению Приладожья в состав Новгородской земли, и с этого момента Ладога не сходит со страниц летописей, превращаясь в укрепленный форпост Новгородчины, а инициатива в деле освоения Русского Севера окончательно переходит в руки Новгорода и Ростова.

В «Русской Правде», бесценном памятнике древнерусского права, записанном, по мнению большинства исследователей, в связи с событиями в Новгороде 1015–1016 гг., названы представители лишь четырех этнических (а отчасти и этносоциальных) групп, причем русин и словенин упомянуты в тексте ее древнейшего ядра (статьи 1–10 по Академическому списку) единожды, а варяг и колбяг – дважды. Ни одна из других этногрупп, упоминаемых летописями, не представлена в древнейшей «Русской Правде»: нет в ней ни чудина , ни представителя мери , хотя чудь и меря называются в числе основных этносов в различных вариантах летописного «Сказания о призвании варягов». Но при этом если этнические и этносоциальные наименования «русь», «словене», «варяги» широко представлены в древнейших пластах русского летописания, то об этносоциуме (?) «колбяги» мы до недавнего времени не имели ничего, кроме глухих упоминаний о нем в «Русской Правде» (до обнаружения слова «колобяги» на одной берестяной грамоте рубежа XII–XIII вв.)

Однако уже давно принято считать, что «колбяги» Русской Правды тождественны с «кюльфингами» скандинавских и «кулпингами» византийских источников и сопоставимы с «келябиями», упоминаемыми у передневосточного писателя Димешки (Брасов 1885: 226; Брим 1929: 277–285; Васильевский 1908: 348–351; Тихомиров 1953; Фасмер1967: 287).

В любом случае следует отметить, что колбяги-кюльфинги – это этносоциогруппа, зафиксированная не позже начала XI в. в пределах Руси или на ее пограничье, для которой до недавнего времени не было предложено никакого реального археологического соответствия. Ниже предлагается анализ письменных источников о кюльфингах-колбягах, позволяющий соотнести их с определенным археологическим единством.

Тесная сопряженность «варяга» и «колбяга» в статьях 9 и 10 Русской Правды позволяет предполагать в последнем (по аналогии с первым) преимущественно иноземного наемного воина и купца. Статья 10 о челядине, три дня скрывающемся у варяга или колбяга, заставляет предположить, что некоторые колбяги постоянно или долговременно проживали в Новгороде и его ближайших окрестностях, а также, возможно, в других городах Руси; правовой статус их довольно высок (на суде они могут не выставлять свидетелей, как другие, а ограничиваться присягой), а места их постоянного или временного обитания малодоступны для остального населения (челядин может долго скрываться у них); люди они состоятельные, заинтересованные в умножении «челяди».

Вариант статьи 9 древнейшего списка «Русской Правды» в новгород-ской «Кормчей» конца XIII в. (возможно, сохранившей редакцию середины XII в.): «а оже будет варяг или колобяг крещения не имея, а будет има роте по своей вере», позволяет видеть в колбягах либо язычников, либо (что менее вероятно) христиан Римско-католической церкви, если приписка была сделана после схизмы.