Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

И теперь, приняв ванну, Гендерсон с большой тщательностью оделся, выпил бокал шампанского, обдумывая детали своего поведения на встрече с фюрером. Его любимая такса проковыляла до дверей, чтобы проводить своего хозяина.

Когда английского посла ввели в кабинет фюрера, там уже был Риббентроп. Атмосфера была дружеской. С Геп-дерсопом обращались как с равным; немцы внимательно слушали его. В английской ноте решительно отвергалась идея немецких «гарантий» или «письменного подтверждения» целостности границ Британской империи, однако это, по-видимому, не задевало Гитлера. Казалось, Гитлер пе возражал и против твердой линии в ноте англичан, настаивавших, что в случае переговоров с Польшей должны быть обеспечены и ее интересы и что любое согласованное решение должно быть закреплено международными гарантиями.

У Гендерсопа возникло ощущение приближающегося триумфа. Редко он чувствовал себя так свободно в присутствии этих странных нацистских главарей. Увы, чувство радости и непринужденности для него было опасным состоянием ума в такой компании, потому что вследствие такого состояния он начал в деталях развивать свою идею, а ее уточнение — любимой темой Гендерсона были англогерманские недоразумения и необходимость дружбы между этими двумя странами — оказалось катастрофическим.

«Согласится ли Великобритания на альянс между нашими странами?» — спросил Гитлер.

«Собственно говоря, я не исключаю такой возможности», — ответил Гендерсоп.

Когда в Лондоне Ванситарт узнал об этом, он выразил свое возмущение в следующих словах: «Если бы немцы проявили достаточную прозорливость и соответствующим образом организовали утечку информации о том, что такой вопрос был поставлен перед британским послом, и привели дословно его ответ, то нам пришлось бы встретиться с огромным возмущением и подозрением в нашей стране, но больше всего мы пострадали бы от потери доверия к нам во Франции, Турции, Польше, Румынии, Греции и т. д. Я считаю, Гепдерсон должен был уклониться от ответа на подобный вопрос. Если альянс что-либо означает, то прежде всего он означает военный альянс. А против кого мы должны были бы объединиться с такой шайкой, как нынешние руководители Германии?»

Однако не вызывает удивления ни ответ Гендерсона, ни то обстоятельство, что он был вежливо принят фюрером. Как раз перед встречей Риббентроп показал Гитлеру донесение Фрица Хессе, в котором тот сообщал, что Англия никогда не будет воевать ради Польши. Поведение Гендерсона подтверждало этот вывод.

«Мы вам завтра дадим свой ответ», — сказал Гитлер послу в конце аудиенции.

На следующее утро, 29 августа, Далерус направился к Герингу по Лейпцигерштрассе, где его встретил улыбающийся Боденшатц. В 11 часов приехал Геринг. Он бросился к шведу, схватил его руку в свои полные ладони и восторженно сжал ее. «Боже, сохрани шведов! — воскликнул он.—Чудесный народ! Все идет хорошо!»

Было начало августа 1939 года, когда из Бреслау явился школьный инспектор и сообщил Лотте Ротемунд, что деревенская школа на окраине Оппельна, где она занималась с детьми, закрывается впредь до особого распоряжения. С началом нового учебного года ее вместе со школьниками каждое утро будут отвозить на автобусе в соседнюю школу. Школа в Оппельне реквизируется для нужд государственной важности, сообщил инспектор; однако он не стал уточнять, что это за нужды, а Лотта Роте-мунд не стала задавать вопросов. Она приехала в Силезию из Дуйсбурга, что в Руре, всего несколько недель назад, чтобы начать здесь свою учительскую практику. Она видела слишком большое движение войск, была свидетелем достаточно большого количества случаев реквизиций и учений войск и понимала, что назревало что-то, связанное с польским «террором», о котором кричали газеты и радио.

Тем не менее ею, как и остальными жителями этой небольшой общины, овладело любопытство, когда спустя несколько дней у школы появился огромный лимузин. До нее дошли слухи, что офицер, выходивший из машины и осматривавший школу, был не кто иной, как сам рейс-фюрер СС Генрих Гиммлер (на самом деле это был не Гиммлер, а один из его помощников генерал-лейтенант СС обергруппенфюрер Генрих Мюллер, шеф гестапо). Огромный лимузин уехал, а через два дня появились грузовики: один с группой эсэсовцев, другой с группой мужчин в странной военной форме. Охрана территории вокруг школы была резко усилена.

Лотта Ротемунд, как и большинство жителей Германии в то время, на этот эпизод не обратила бы особого внимания, если бы не одно обстоятельство, которое пролило некоторый свет на всю эту историю. Она вдруг вспомнила, что в своем шкафу в школе она оставила сочинения школьников, которые ей надлежало проверить и оценить до начала нового учебного года. Она направилась в школу, но ее остановил солдат, отказавшийся пропустить учительницу. После долгих споров был наконец вызван начальник караула, которого Лотта кое-как уговорила пустить ее в школу.