Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

1Английское правительство тайно от Франции вело в это время переговоры и с фашистской Италией. — Прим. ред. военных приготовлений сковать некоторую часть сил Англии и Франции или держать их в неопределенности относительно ваших замыслов».

Муссолини в тот же день ответил: «До самого начала боевых действий противник не будет знать, какова позиция Италии».

Премьер Эдуард Даладье 26 августа писал Гитлеру: «Французский посол информировал меня по существу вашего личного заявления ему (Гитлер заверил французского посла Кулондра, что у него нет никаких спорных вопросов с Францией). Вы можете не сомневаться в моих личных чувствах в отношении Германии и в миролюбивых настроениях Франции в отношении вашего парода... И вы и я были в окопах последней войны. Вам, как и мне, известно, какой ужас и осуждение вызвали в сознании народов разрушения той войны. Если вновь будет литься кровь французов и немцев, как она лилась двадцать пять лет назад, а теперь в еще более длительной и более убийственной войне, то каждый из этих народов будет сражаться с верой в свою собственную победу».

Это письмо было вручено Гитлеру в имперской канцелярии французским послом Кулондром.

27 августа Гитлер ответил Эдуарду Даладье: «Я вполне осознаю те ужасные последствия, к которым может привести военный конфликт. Но, как я уже говорил выше, не вижу для нас иного пути разумными средствами исправить положение, которое невыносимо для германского народа и германского рейха».

Это был последний обмен мнениями между главами правительств Франции и Германии перед тем, как время переговоров истекло.

Наиболее важный канал связи теперь был между Германией и Англией, и Биргер Далерус представлял в нем единственную и последнюю пить. Он вернулся в Лондон из Берлина в воскресенье 27 августа, и после того, как друзья тайно доставили его в Форин Оффис, его повезли на Даунинг-стрит, 10. Даже если бы он был самим Гитлером, он не мог бы просить о более внушительном приеме: в. комнате заседаний британского кабинета его ожидали Невиль Чемберлен, Галифакс и Александр Кадогап. Все они выглядели очень озабоченно и скептически восприняли рассказ Далеруса о его беседе с Гитлером. Условия, которые фюрер изложил Далерусу, значительно отличались от тех, которые оп изложил Гендерсопу во время последней встречи с ним.

«Вы абсолютно уверены, что это точное изложение того, что вам говорил Гитлер?» — спросил Чемберлен.

«Заверяю вас, все обстоит именно так».

Теперь Далерус уже отчетливо чувствовал, что у премьер-министра было глубокое подозрение относительно действий Гитлера. В ходе разговора Чемберлен вдруг спросил:

«Что вы думаете о Гитлере? Какое впечатление он производит на вас?»

Далерус заколебался и затем ответил: «Мне бы не хотелось иметь его в качестве партнера в моем бизнесе».

И то, что Чемберлен в ходе дальнейшей беседы пошел, по предложению Далеруса, на коренное изменение планов английского правительства, свидетельствует о большом доверии, которое премьер-министр начал питать к шведу. Во второй половине дня 27 августа Гендерсон должен был вылететь в Германию и передать ответ британского кабинета на предложение Гитлера. Далерус предложил задержать вылет посла до понедельника, пока он сам не вернется в Берлин с неофициальным ответом, чтобы посмотреть, как будут реагировать немцы.

К изумлению Далеруса, Чемберлен затем произнес такую фразу, которая, казалось, перекладывала всю тяжесть ответственности с плеч британского правительства на его услужливые плечи, на плечи иностранца и дилетанта в международных отношениях.

«Не хотите ли, Далерус, взять па себя ответственность за задержку посла в Лондоне до понедельника?» — спросил премьер-министр.

«Естественно, я этого не хочу, — отвечал швед, — однако мог бы позвонить Герингу в Берлин и спросить у него, не согласится ли правительство Германии ждать до понедельника».

Далеруса провели в соседнюю комнату, откуда он позвонил фельдмаршалу, но того не оказалось на месте. Спустя полчаса он снова позвонил; на этот раз ему ответили, что Геринг совещается с фюрером, и что, если Далерус возвращается в Берлин с предварительным ответом, правительство рейха согласно ждать официального ответа англичан еще двадцать четыре часа.

Так в Лондоне, во второй половине того воскресного дня. когда войска Гитлера в ожидании остановились у польской границы, шведский бизнесмен сел вместе с руководителями английского правительства за стол, чтобы составить ответ на требования диктатора германского рейха. Это была экстраординарная обстановка, и вызвать ее могло только тщедушие руководителей Англии. Разумеется, в ответе, который Далерус повез в Берлин, была видимость твердости, однако как в содержании ответа, так и в методе его доставки сквозила жалкая готовность Чемберлена и его сторонников любой ценой пойти на сближение с Гитлером.