Меликсетов - История Китая

708

обработки земли и перехода к индивидуальному ведению хозяй­ства продолжался уже под руководством КПК.
Эти события при всей кажущейся будничности носили эпо­хальный характер. Крестьянский прорыв показал эффективность частных форм производства, важность частной инициативы, ог­ромное значение рыночн ^1х отношений для стимулирования про­изводства. Произошел подлинный переворот в сознании руко­водства КПК. Этот поворот б^]л облегчен еще и тем, что во мно­гом инициатива аньхуэйских и сычуаньских смельчаков была своеобразным возвращением к методам восстановления и орга­низации сельского хозяйства, использовавшимся Лю Шаоци и его сторонниками при ликвидации последствий «большого скач­ка» и сплошной «коммунизации» в начале 60-х гг. ^ля Дэн Сяо­пина и его соратников, недавно еще критикуем ^1х и репрессиро­ванных как «каппутисты», это было и напоминанием об их борь­бе в начале 50-х гг. за сохранение и развитие р^тночн^тх отношений, показавших свою социально-экономическую эффективность при восстановлении послевоенного народного хозяйства.
Однако эти экономические реминисценции не могут затем­нить факта принципиальной новизны ситуации. Теперь речь шла уже не только о методах восстановления хозяйства, но и о глу­боких идеологических переменах, которые должны были корен­ным образом изменить взгляды руководства КПК на характер социально-экономического развития Китая. Стихийно найден­ная эффективная форма спасения сельского хозяйства подтал­кивала руководство КПК к поиску новых путей развития всех отраслей хозяйства в рамках естественного, рыночного, осно­ванного на личной инициативе подхода. Этот поворот не мог быть быстрым, он занял все 80-е гг. Новая стратегия вырабаты­валась болезненным методом проб и ошибок.. Как говорят в Ки­тае, «переходя реку, ногами ощуп^тваем камни». Постепенность разработки программы реформ стала возможной не в последнюю очередь еще и потому, что острота экономического кризиса, возникшего в результате «культурной революции», б^зла суще­ственно ослаблена успешной политикой «урегулирования». Поэ­тому перемена экономической стратегии (вместо «производства ради производства» утверждалась идея «производства ради по­требителя») нарастала постепенно, проходя через экономичес­кие эксперименты, через критическое осмысление накоплен­ного в Китае и за рубежом опыта реформирования экономики. Такая медлительность и постепенность в повороте экономичес­кой политики огромной страны почти на 180 градусов суще­ственно уменьшала социальные издержки перехода к новой эко­номической стратегии.

709

Неотъемлемой частью новой экономической стратегии была идея «открытости» Китая для всего остального мира. Причем речь шла не только о развитии экономических отношений, но и о развитии культурных и научных связей, об открытости границ для зарубежных бизнесменов и журналистов, о возможности для гражданина КНР увидеть большой мир своими глазами. «Нынеш­ний мир — мир широких сношений, — говорил Дэн Сяопин в 1984 г., — Китай в прошлом был отсталым именно из-за своей замкнутости. После образования КНР нас блокировали, но в из­вестной мере мы и сами держались замкнуто… Опыт, накоплен­ный за 30 с лишним лет, свидетельствует о том, что вести стро­ительство при закрытых дверях нельзя — не добьешься развития». Наряду с развивающимися рыночными отношениями «откры­тость» страны является важнейшей составляющей новой эконо­мической (и шире — социальной) политики руководителей КПК. И понимание прочной связи возможностей модернизации Китая с его «открытием», с его включением в глобальные процессы материального и духовного развития всего мира — огромная зас­луга нового руководства КПК и лично Дэн Сяопина, выступив­ших против одной из самых стойких китайских (и шире — тота­литарных) традиций.
Постепенн^тй поворот всей внутренней политики КПК и КНР не сразу сказался на политике внешней, которая имела собствен­ную значительную инерционность. Однако процесс изменения внешней политики все же шел, хотя и медленно. Главная пере­мена во внешнеполитических взглядах китайского руководства была связана с постепенной «прагматизацией» китайской дип­ломатии, со стремлением поставить внешнюю политику на службу модернизации Китая, с пониманием (пришедшим отнюдь не ав­томатически) бесплодности авантюристической и великодержав­ной внешней политики, сложившейся в ходе «культурной рево­люции». Принципиальные перемены во внешней политике КНР б^1ли зафиксированы на XII съезде КПК (1982 г.), котор^тй про­демонстрировал значительное обновление китайского взгляда на внешний мир (он делается все более адекватным международ­ным реалиям) и дал импульс для принципиальных перемен во внешней политике.
Что касается китайской политики по отношению к Советско­му Союзу, то здесь заметные перемены сказались лишь в середи­не 80-х гг. Во второй половине 80-х гг. эти перемены были стиму­лированы процессом перестройки в Советском Союзе. Этот про­цесс способствовал затуханию идеологических споров, поиску взаимно приемлемой модели сотрудничества. Этот процесс при­вел к полной нормализации советско-китайских отношений, что