Меликсетов - История Китая

704

На V пленуме (январь—февраль 1980 г.) б^]л воссоздан сек­ретариат ЦК КПК и пост генерального секретаря, который ког­да-то занимал сам Дэн Сяопин. Генеральным секретарем был избран сторонник Дэн Сяопина Ху Яобан. Одновременно «праг­матики» предприняли ряд шагов, направленных на то, чтобы ли­шить Хуа Гофэна поста премьера Госсовета. По предложению Дэн Сяопина, выступившего с идеей необходимости разделе­ния партийного и государственного руководства, собравшееся в августе заседание политбюро ЦК КПК приняло решение о не­обходимости сложить с себя обязанности заместителей премье­ра рядом высших партийных деятелей. Пример показал сам Дэн Сяопин, заявивший о своем желании уйти с руководящей рабо­ты в Госсовете. Одновременно Хуа Гофэну пришлось передать ру­ководство этим высшим органом исполнительной власти предан­ному стороннику Дэн Сяопина реформаторски мыслящему Чжао Цзыяну, известному смелыми реформами в провинции Сычу-ань, партийное руководство которой он возглавлял в середине 70-х гг. Очередная сессия ВСНП санкционировала эти кадровые перемещения.
На протяжении 1980—1981 гг. на форумах партийного руко­водства Хуа Гофэн подвергался резкой критике со стороны «праг­матиков». Ему ставилась в вину та роль, которую он сыграл в свержении Дэн Сяопина в 1976 г., в событиях на площади Тянь-аньмэнь, провалы в экономической политике. Кульминация этой борьбы наступила на очередном VI пленуме ЦК (июнь 1981 г.), когда Председателем ЦК КПК был избран Ху Яобан. В дальней­шем пост председателя был упразднен и Ху Яобан возглавил высшее партийное руководство в роли генерального секретаря. Военн^тй совет при Цк КПК возглавил сам Дэн Сяопин. Раз­гром «левых» и триумф «прагматиков» был подтвержден на XII съезде партии (сентябрь 1982 г.), на котором Хуа Гофэн б^]л низ­веден всего лишь до ранга члена ЦК КПК.
Победа фракции Дэн Сяопина была окончательно закреплена в результате судебного процесса над их политическими против­никами — «бандой четырех» и их ближайшим окружением, про­ходившего в течение нескольких месяцев осенью 1980 — зимой 1981 г. По сути дела, это был политический процесс над «куль­турной революцией». Среди 10 обвиняем ^1х б^зло 9 в прошлом членов политбюро ЦК КПК. Руководители клики — Цзян Цин и Чжан Чуньцяо, заявлявшие, что они лишь выполняли указания Мао Цзэдуна, были приговорены к смертной казни, замененной впоследствии пожизненным тюремным заключением, остальные обвиняемые также получили суровые приговоры.

705

Ход этого процесса и разоблачения, предшествовавшие ему, не могли не поставить вопроса о личной ответственности Мао Цзэдуна за те бедствия и преступления, которые были соверше­ны, начиная со времени «большого скачка». Легитимация нового политического режима требовала обновленной версии истории КПК, в первую очередь в период КНР. «Решение по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР» было при­нято на VI пленуме ЦК в 1981 г. В этом весьма противоречивом документе Мао Цзэдун признавался вьщающимся политическим деятелем, под руководством которого КПК пришла к победе в 1949 г. Наряду с этим в решении признавались его ошибки, на­чиная с «большого скачка», и факты жесточайших репрессий. Эти тяжкие обвинения, однако, не слишком сказались на общей оцен­ке роли Мао Цзэдуна: «…его заслуги занимают главное, а ошиб­ки второстепенное место».
Причины столь быстрого триумфа «прагматиков» представля­ются во многих отношениях загадочными. Каким образом на про­тяжении всего лишь трех лет гонимой части КПК удалось мирны­ми средствами устранить левацкую, авантюристическую, маоист-ско-догматическую фракцию в руководстве партии и государства, в течение многих лет провозглашавшую и пытавшуюся осуществить свои утопические идеи? Можно предположить, что быстрота по­литических перемен прежде всего связана с позицией китайской политической элиты (ганьбу), являвшейся подлинной социальной опорой режима личной власти Мао Цзэдуна. Ведь именно она была и главным объектом его жестоких политических репрессий (к концу 1982 г. б ^1ло реабилитировано примерно 3 млн ганьбу!), главным объектом непрерывных идеологических проработок, главной жерт­вой «перманентной революции». С именем и политикой Дэн Сяо­пина ганьбу стали связывать свои надежды на стабилизацию со­циально-политических порядков, на возможность в полной мере реализовать свои притязания на долю государственного «пирога» и на свое «законное» место в партийно-государственной структуре. Прагматичный политический курс Дэн Сяопина не встретил, ес­тественно, сопротивления также ни у «молчаливого большинства» в КПК, ни у «простого» китайского гражданина.
Все эти глубокие перемены в жизни Китая свидетельствовали об относительно быстром процессе демаоизации китайского об­щества, хотя процесс этот шел неравномерно. Если во внутрен­ней политике новое прагматическое руководство быстро преодо­левало утопический, «антирыночный» подход к решению реаль­ных социально-экономических задач, то во внешней политике преодоление маоистского наследия — национализма, китаецент-ризма, антисоветизма — шло очень медленно.