Нина Молева - Ее звали княжна Тараканова

…На портрете жили одни глаза. Лицо перехватывал кусок прозрачной ткани. Волосы забраны высоким колпаком. А глаза жили. Темные. Упорные. Насмешливые. Тараканова?

Кто-то говорил «да», многие — «нет». «Против» были явно весомее «за». Художник — Григорий Сердюков, рядовой живописец при Канцелярии от строений. Жесткая плотность мазков. Глухой цвет. Чернота фона. Слава портретиста к художнику не пришла.

Дата на обороте холста — 19 октября 1770 г., Петербург. Но Тараканова появилась в России почти пятью годами позже. И никакого упоминания имени — всего лишь догадки, ощущение, интуиция.

Костюм колодницы, но именно 19 октября в петербургском придворном театре шла опера «Калмык». Так почему не костюм одной из актрис? Глаза Елизаветы Петровны, фамильное сходство. Только много ли значат в узнавании детей глаза родителей, да еще когда скрыто лицо? И как неопровержимое для многих, даже самых серьезных исследователей: «Взглянул и понял: конечно же она, Тараканова!» Замученная. Погибшая. Не оставившая по себе следа.

И второй раз в русском искусстве. Тот же парадокс интереса, отклика, сочувствия — полотно Константина Флавицкого на академической выставке 1864 года. Еще не свершившаяся до конца реформа — «воля». Накал политических страстей, надежд. И неожиданно возникший культ Таракановой. Бессчетные копии картины. Разговоры. Печать. Волна сочувствия среди тех, кто ждал крестьянского бунта, верил в силу поднятого на государство топора.

Мода, случайность — плохое объяснение для поступков отдельного человека. Бессмысленное, когда речь идет о многих. Общественное мнение — до его невидимых причин надо дойти.

Портрет не сделал Григория Сердюкова известным. Картина — единственная, написанная художником перед ранней смертью — дала Флавицкому место в истории русского искусства.

Сегодня «Княжну Тараканову» трудно переживать. Невозможно долго рассматривать, воспринимать. Театр в живописи — как поза, нарочитость чувства и жеста — слишком давно потерял свой смысл. А физическое ощущение наступающего человеческого конца не нужно для переживания искусства.

Но в год первой выставки картины уже существовала и иная по своим принципам живопись. У условных формул академизма не оставалось ни сторонников, ни будущего. Константин Флавицкий — исключение. Он угадал — пусть так! — и не просто тему: героя. Тараканова приобрела через картину физическое бытие. Сила ходульных страданий оказалась убедительней бесстрастного свидетельства современника Сердюкова. Зрителю нужна была концепция.

Концепция… Странное понятие относительно человека, который когда-то жил, действовал, погиб. Только жил ли, как действовал, почему погиб — однозначного ответа в истории нет. Версии сплетаются во множество комбинаций. Не укладывающихся в канву истории. Хитроумных. Подчас откровенно придуманных.

Так детективные сочинения бывают разные. Очень кровавые и совсем бескровные. Детективы эмоций и детективы логические, где преступление лишь повод для упражнения логических способностей. Но еще существуют детективы, предложенные историей. В них есть все. Фантазию автора заменяет работа исследователя, удавшаяся или не слишком удавшаяся, снявшая большинство вопросов или не справившаяся с ними, но всегда оставляющая место для соучастия читателя — специалиста или нет в конечном счете не имеет значения. Над характером эпохи, особенностями наполнивших ее событий встает как главное логика соотношения фактов, анализ подлинного смысла документов, человеческих поступков и в заключение, в полном соответствии со смыслом любого детектива, кем, почему и как было совершено преступление.

Ответы на вопросы истории обычно заключены в архивах. Во всяком случае, в документах — этих материализовавшихся свидетелях ушедших лет. Загадки истории (чем ближе к нашим годам, тем очевиднее) во многом определяются нехваткой архивных данных: что-то не сохранилось, что-то осталось неразысканным. Возникающие разгадки нуждаются в десятках, иногда сотнях документов: концепция без фактов — всего лишь домысел. А публикация каждого нового материала — торжество исследователя, утверждение правоты и успеха поиска.