Она слегка покраснела.
- Спасибо.
Резко повернувшись, Фэн пошла к дому. Она, видимо, что-то хотела сказать, но передумала. Он смотрел ей вслед, восхищаясь ее легкой походкой и покачиванием юбки для верховой езды. Ему нельзя думать об этой девушке, чтобы не навлечь беду, с которой он будет не в состоянии справиться. Ведь он не знает, кто он и кем был раньше.
Из барака вышел Раймс.
- Вы ели?
- Нет.
- Пошли.
Они пошли к хозяйскому дому. Длинная комната, где стоял обеденный стол, находилась рядом с кухней. На окнах висели цветастые занавески, на подоконниках стояли цветы в глиняных горшках. Все сияло чистотой.
Повар-китаец расставил тарелки. Нигде не наблюдалось и признака существования Кислинга. За дверью налево виднелись книжные полки.
- Не тревожьтесь насчет Кислинга, - пробормотал Раймс. - На ранчо никакой стрельбы не будет! Таков ее приказ... И его... Имею в виду Бена Джениша.
Через минуту Джонас сказал:
- После еды я думаю прогуляться верхом.
- Тогда отправляйтесь к горам, - сказал Д. Б. Раймс. - Если умеете обращаться со скотом, то спросите у Хенекера, что сейчас надо делать. Арч утром уехал. А мы все помогаем на ранчо.
- Предположим, я просто хочу покататься?
- Тут негде, кругом стена гор. Полсотни каньонов, но все тупиковые. Впереди пятьдесят с лишком миль самой что ни на есть труднопроходимой местности. И никакой пищи.
- Я все-таки должен узнать, кто я такой.
Помолчав, Д. Б. Раймс сказал:
- Бросьте вы это. Почему не начать все сначала, будто вы только что родились на свет? Пусть прошлое хоронит своих мертвых, как кто-то сказал.
- А может, мертвые не хотят, чтобы их хоронили, или прошлое не желает их хоронить. У меня на этот счет собственное мнение.
Раймс заговорил о хозяйстве на ранчо. Отсюда после смерти Девиджа скот не увозили. Местность вокруг была необыкновенно хороша, в горах естественные загоны, а спасающиеся здесь от правосудия работники ранчо не пускают сюда чужаков. Набеги полностью исключены. У подножия гор тысячи акров хороших пастбищ, где достаточно воды.
Раймс ушел, а Джонас, погруженный в беспокойные мысли, медленно пил кофе. Знает ли о нем что-нибудь Хенекер? Где его видел Кислинг? У них могли быть ключи к разгадке, ведь он с ходу опознал тавро жеребца. Племя чероки тоже укрывает беглецов от закона. В одном сомневаться не стоит: Бен Джениш наверняка знает, почему его хотят убить.
А письма и документ... У него пока не было возможности рассмотреть их как следует.
Может, он и есть Дин Кулейн? Письма адресованы неведомому Кулейну. Но что-то ему не нравилось в этой фамилии. Может, он их украл? Или получил для передачи Кулейну? Ни одно из этих предположений не казалось ему убедительным.
Пульсирующая боль в голове все еще беспокоила его. И не давала сосредоточиться, чтобы составить какой-то план действий. Видимо, скоро тут появится и Бен Джениш. Вот тогда всем будет весело. Но как Джениш отреагирует на человека, которого он пытался убить?
В комнату вошла Фэн.
- Если справитесь с тем жеребцом, можете съездить на пастбище и посмотреть, в каком состоянии сейчас находятся бычки.
- Не знаю, - сказал Джонас. - Откровенно говоря, понятия не имею, что бывает со скотом. Я даже не в курсе, умею ли ездить верхом.
- Если объездите этого коня, значит, вы настоящий наездник. Жеребец уже сбросил Кислинга и Черри. Они не справились с ним.
В кузнице, занимавшей угол сарая, висело несколько лассо. Он выбрал одно из них и вошел в загон. Лассо лежало в руке привычно, и он подумал, что скорее всего справится.
Раймс был неподалеку, когда он приблизился к лошадям. Животные сошлись в кружок и держались настороже.
Джонас посмотрел на мышастого, протянул руку.
- Иди сюда, мальчик, - позвал он. Конь подошел.
- Будь я проклят, - пробормотал Раймс, - никогда такого не видел.
Из барака вышел Кислинг и стоял, наблюдая за Джонасом. Хенекер, только что подъехавший на гнедом пони, остановился возле Фэн.
- Вот чудеса, - сказал он ей. - Наверное, лошадь его знает.
- Но как это может быть? Он только что появился на ранчо, а лошадь мы подобрали на дальнем зимнем пастбище.
- Конечно. Я сам привел ее, - сказал Хенекер сухо. - Но все же я считаю, что лошадь его знает. Мэм, дело тут нечисто. Чертовщина. Не доверяйте этому человеку, мэм. Плохой человек.
- Конь так не думает, - возразила она.
Хенекер хмыкнул и поскакал к загону.
Человек, назвавшийся Джонасом, вывел жеребца, держа его просто за гриву, затем взнуздал и набросил на него седло. Седлал он коня с такой сноровкой, как будто занимался этим всю жизнь. И конь стоял смирно.
Читать дальше