Александр Мещеряков - Император Мэйдзи и его Япония

Поездка в Японию Окубо Тосимити и Ито Хиробуми оказалась бесполезной и в другом отношении. Миссии Ивакура срочно понадобилась фотография Мэйдзи. На Западе практиковался обмен изображениями монархов и глав государств, членам миссии нужно было отвечать подарком на подарок.

Ретроспектива.На изображения императоров традиционно налагался запрет. Как и в других культурных традициях, японский государь считался «живым богом». Поскольку в синто отсутствуют антропоморфные изображения божеств, то и императоров тоже не было принято изображать. Редкие портреты императоров всегда делались только после того, как они отреклись от трона и приняли монашеский постриг, что было нормальной практикой японского средневековья.

Такие изображения помещались в буддийских храмах, которые имели непосредственные связи с императорским домом. Отрекшийся от трона император мог жертвовать свой портрет основанному им храму. Такие сведения имеются, в частности, относительно Гоцутимикадо (1442–1500) [88]. Эти храмы были фактически закрыты для паломников. Сами же изображения, выполненные родственниками (родственницами) императора, предъявлялись членам семьи покойного императора во время поминальных служб. Это портреты (часто посмертные) выполнялись родными императора, поскольку обычным «художникам» смотреть на императора не полагалось. Так, например, портрет Гомидзуноо (правил 1611–1629, годы жизни 1596–1680) был выполнен в 1664 году художником Кано Танъю, но лицо нарисовал сын Гомидзуноо – Гёдзё, поскольку Танъю не допустили до экс-императора.

Таким образом, с отречением от престола экс-император освобождался от некоторых ограничений, которые накладывал на него его прежний пост. От некоторых, но отнюдь не ото всех. Именно в этом русле и следует рассматривать императорскую иконографию – император предстает не столько как государственный деятель, сколько как набожный последователь учения Будды. Изображения императоров были выведены из идеологического ряда и не могли быть использованы в качестве одной из составляющих «общенациональной» идеологии.

Заказ миссии Ивакура на фотографию Мэйдзи двор принял к исполнению. В мае Утида Куити сфотографировал Мэйдзи. Это была его первая фотография в жизни.

Однако члены миссии были настолько разочарованы полученным изображением, что так и не решились дарить его. Придворные одеяния императора не соответствовали нынешнему «мужественному» и «цивилизованному» времени. Традиционное обличье императора мало подходило для того, чтобы внушать европейцам чувство уважения и трепета. Юное безусое лицо императора Мэйдзи с подбритыми и подрисованными бровями казалось европейцам «женственным». Ниспадающие одежды, не предназначенная для пешего передвижения обувь «на платформе», длинные волосы, забранные в нечто напоминающее пучок, не могли никого устрашить.

Госин. Портрет экс-императора Ханадзоно (1338)

Фотография императора Мэйдзи в традиционном облачении

Утида Куити

Летом миссия покинула Бостон и взяла курс на Европу, где она посетила Англию, Францию, Бельгию, Голландию, Германию, Россию, Данию, Швецию, Италию, Австро-Венгрию и Швейцарию. Ивакура и его коллеги посещали торговые палаты, государственные учреждения, доки, фабрики, школы, тюрьмы, музеи, балы, наблюдали за военными маневрами, встречались со множеством высокопоставленных деятелей. Но теперь стало ясно, что пересмотр договоров откладывается в долгий ящик, и серьезных переговоров члены миссии больше не проводили, используя поездку прежде всего для сбора информации.

Придворный историограф Кумэ Кунитакэ (1839–1931) вел подробнейшую запись того, что имели возможность наблюдать члены миссии. Его дневник известен под длинным названием – «Отчет о том, что увидела специальная полномочная миссия, путешествуя по Америке и Европе» (опубликован в 1878 г.). В отчет не вошло изложение хода дипломатических переговоров. Зато книга стала поучительным описанием увиденного, своеобразным путеводителем по странам Запада. Возможно, самый главный вывод книги был таков: Европа и Америка стали такими могущественными сравнительно недавно, этого удалось достичь благодаря развитию науки и образования, а потому Япония – если, конечно, сильно постараться – имеет возможность догнать Запад. Вывод звучал оптимистически. Кумэ получил за свою работу премию в размере 500 иен.