Александр Мещеряков - Император Мэйдзи и его Япония

Практически все исторические деятели, подлежавшие канонизации, были аристократами или же самураями (исключение составляет лишь выходец из крестьян Тоётоми Хидэёси). Героям «из народа» пока что не находилось места в общенациональном пантеоне.

Не были забыты правительством и недавние герои. В июне 1868 года было принято решение возвести в горах к востоку от Киото святилище в честь воинов, павших во время бурных событий, сопровождавших реставрацию императорской власти. Оно получило название «Святилище-оберег страны в Рёдзэн». Теперь, с переездом императора в Токио, на токийском холме Кудан было построено аналогичное святилище Сёконся («Святилище сбора покойных душ»).

Перспектива.В 1879 году святилище Сёконся было переименовано в Ясукуни («Святилище умиротворенной страны»). Оно стало главным пантеоном японских военных, погибших при исполнении служебных обязанностей. Впоследствии там стали поминать и всех тех, кто отдал свою жизнь за императора и Японию начиная с 1853 года – года прибытия «черных кораблей» американского коммодора Перри. Потом настал черед погибших в завоевательных войнах конца XIX – первой половины ХХ века. Место Ясукуни в картине мира современных японцев вызывает ожесточенные споры. Визиты туда государственных деятелей позиционируются как «частные», но все равно вызывают негодование многих демократических организаций и тех стран, которые пострадали от японской агрессии.

В мае сопротивление противников нового правительства, находившихся на Хоккайдо, было окончательно сломлено. Гражданская война закончилась. В ней участвовало более 110 тысяч воинов. Количество жертв никому подсчитать не удалось, но можно с уверенностью утверждать, что оно было велико.

Надо сказать, что по меркам следующего века с побежденными обращались «по-рыцарски». Это было естественно – практически все они были самураями. В отличие от простолюдинов отряда «Сэкихотай», мало кто из них был казнен, на потерпевшие поражения княжества наложили умеренную контрибуцию, владения некоторых княжеств были урезаны, княжество Айдзу – ликвидировано, замок – срыт. Кого-то вынудили уйти с поста главы рода, кого-то долгие годы содержали под домашним арестом. Лидера повстанцев Эномото Такэаки посадили в тюрьму почти на три года, но потом назначили чиновником в департамент развития его «любимого» Хоккайдо, он участвовал в переговорах с Россией по поводу судьбы Сахалина и Курильских островов, занимал министерские должности. Мацудайра Катамори, одного из самых активных деятелей северной коалиции из Айдзу, сначала отправили в ссылку, но потом назначили синтоистским жрецом при родовых могилах Токугава. Его и ему подобных подвергли смерти политической, но не физической.

В сентябре Мэйдзи издал указ о «прощении Токугава Ёсинобу». Он начинался со слов: «Ведомо Нам, что мудрый государь ведет низы с помощью своей добродетельности, а государь неразумный устрашает людей законом». Мэйдзи считал себя государем мудрым и простил Ёсинобу. Он счел, что почетной ссылки довольно для его нейтрализации. Иэсато (1863–1940), новый глава дома Токугава, учился в Кембридже и стал впоследствии главой палаты пэров японского парламента. Японская правящая элита, насквозь «прошитая» родственными связями, давным-давно исповедовала принцип: сын за отца не отвечает. А уж тем более преемник. Кроме того, в Японии по крайней мере с VIII века верили, что неуспокоенный дух убитого или казненного противника непременно наведет какую-нибудь порчу. Поэтому лучше нейтрализовать его, не прибегая к крайним формам насилия. Нужно сказать, что такая политика оказалась весьма успешной. Практически никто из побежденных больше не участвовал в антиправительственных заговорах, многие из них верно служили императору и его правительству.

Объединение Японии продолжалось не только на поле боя. Еще 20 января князья четырех княжеств (Сацума, Тёсю, Тоса и Хидзэн) подали императору свое историческое обращение. В нем утверждалось, что все на японской земле принадлежит императору. В том числе, естественно, и сама земля. Именно так и обстояло дело в глубокой древности (имелся в виду надельный принцип землепользования, закрепленный в законодательных кодексах VIII в.). Однако при ненавистных сёгунатах этот незыблемый, казалось бы, принцип был нарушен и земли перешли к князьям, что должно быть признано за воровство и грабеж. Но теперь подписавшие это обращение восстанавливают историческую справедливость: они безвозмездно передают императору земельные реестры и списки людей, населяющих их владения.