Александр Мещеряков - Император Мэйдзи и его Япония

До времени, когда Япония и Англия вступят во Вторую мировую войну во враждующих коалициях, оставалось еще более тридцати лет.

Экипаж императора Мэйдзи направляется на плац в Аояма

Ко дню грандиозного парада победы, который состоялся 30 апреля, Дворцовая площадь подверглась решительной реконструкции: были сооружены дополнительные ворота, проложены два проспекта победы, ведшие к императорскому дворцу. Кроме того, возвели две гигантских триумфальных арки. Под дворцовыми стенами расположилась грандиозная экспозиция трофеев: 70 тысяч винтовок, 450 орудий, сабли, пики, амуниция. Выехав из дворца на площадь, император направился в экипаже на плац в Аояма, где его ожидало более 30 тысяч солдат и офицеров из 17 дивизий, выстроившихся в три шеренги общей длиной почти в 16 километров. Их объезд на экипаже продолжался более часа. Императора сопровождали принцы и принцессы, высшие офицеры, британский военный атташе, корейский принц.

После объезда войск император стал наблюдать их марш, который занял еще один час. Более 50 тысяч зрителей наблюдали вместе с Мэйдзи за парадом. После того как император покинул плац, ровно в час дня войска двинулись в направлении Дворцовой площади. Последний солдат достиг ее только в семь часов вечера. Токийские улицы были по-прежнему узки. В святилище Ясукуни освятили 30 тысяч новых поминальных табличек [345].

Перспектива.Святилище Ясукуни было уничтожено бомбардировками американской авиации в конце Второй мировой войны, но было восстановлено. В настоящее время оно представляет собой оплот «правых» политических сил, взывающих к возрождению «традиционной» Японии. Парадокс состоит в том, что в Японии трудно найти место, которое бы столь зримо напоминало о влиянии Запада: территория святилища и его окрестностей буквально нашпигована статуями военных героев, примером для которых являются худшие европейские образцы.

Ко дню триумфа тиражом в 3 миллиона 999 тысяч экземпляров была отпечатана почтовая марка с изображением захваченных трофеев. Как и на всех других почтовых марках императорской Японии, Мэйдзи присутствовал на марке опосредованно – в виде 16-лепестковой хризантемы. В пару к ней в первый и в последний раз была представлена пятиконечная звезда – символ доблестной «народной» армии. На марках в честь японско-китайской войны изображались принцы Арисугава и Китасиракава. На сей раз члены императорской фамилии представлены не были, победа представала как всенародная. Наибольших почестей в эту войну удостоился уроженец Сацума адмирал Того. В отличие от прошлой войны, высшие почести доставались уже не принцам, а выходцам «из народа». Победу разделили на всех.

Министерство связи выпустило также 100 тысяч наборов памятных открыток в связи с празднованием победы над Россией. На них были представлены: военно-морские торжества 23 октября 1905 года, императорский объезд войск в Аояма 30 апреля 1906 года, святилища Исэ и Ясукуни. С этого времени открытки становятся мощным средством внедрения официальных ценностей в сознание простых японцев, которые, как известно, были большими любителями писать письма. Благодаря почте портреты военных героев и священные для империи места (мост Нидзюбаси, Дворцовая площадь, главные святилища и т. д.) также становились обозримыми для всех тех, кто не мог увидеть их лично.

Ликование по поводу победы было почти всеобщим. Журналисты захлебывались от малоудобоваримой смеси патриотизма и восторга. Мало того, что японская империя победила российскую. Это была вообще первая победа азиатской страны над европейской! Победа «языческой» Японии над христианством. Пожалуй, это время стало рубежным в отношении Японии к христианству. Если боги синто сумели одолеть христианского Творца, то какой смысл возносить ему молитвы? Проповедники христианства в Японии приуныли.

Официальные идеологи убеждали: войну помогли выиграть синтоистские боги. Однако именно в этом году были предприняты гонения на синто. Но на синто не государственный, а на синто народный. Государство в очередной раз посчитало, что святилищ чересчур много, они плохо поддаются руководству из Центра, в них трудно унифицировать обряды и мысли. Чиновники входили в раж, разнообразие раздражало. Поэтому решили количество святилищ и кумирен решительно сократить – ведь их насчитывалось около 190 тысяч! Власти держали курс на то, чтобы в каждой деревне или городском районе осталось не больше одного святилища. Правительство мыслило административными единицами, под которые они подгоняли жизнь. Разрушение культурного многообразия было принципиальным курсом правительства, его административной мечтой. Святилища стали снова укрупнять. Действия в этом направлении были предприняты еще до войны, но потом стало не до этого.