Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Один из крестьян рассказывал на суде, как производилось хозяйственное освоение новых территорий: «сам ся есми…остал на старой деревне», а сына «есми… отпустил на починок жыти…». Следовательно, крестьянская семья отделяет взрослого сына, который основывает новое поселение, становящееся исходным пунктом дальнейшего распространения земледельческой культуры [502] ЦГАДА, ф. Калязина монастыря, кн. 1, № 29, л. 39–39 об. .

Упоминание в грамотах XIV–XV вв. большого числа починков является свидетельством интенсивной деятельности русского крестьянства по обработке целинных земель. Заведение починка — это начало трудового процесса крестьянина, который вырубает вокруг починка лес, вспахивает пашню, косит сено на пространстве, «куда ево рука махнеть» [503] Там же, № 6. . Когда митрополичьи слуги получают во временное условное держание землю, то они берут на себя обязательство «лес сечь и росселивать» (т. е. основывать крестьянским трудом земледельческие поселения) [504] АФЗХ, ч. 1, стр. 52, № 35; стр. 267, № 310. . Починок — это основа постоянного крестьянского поселения, в будущем он вырастет в деревню и село.

Починок — это новое поселение в противоположность « старым » селам и деревням. «А на Ильинском деи починке сели люди ново», — читаем в жалованной грамоте Ивана III митрополиту Геронтию 1474 г. на земли во Владимирском уезде [505] АФЗХ, ч. 1, стр. 178, № 212. . В Новгородских писцовых книгах встречаются записи, подобные следующим: «Починок на Лютове; двор Исак Машков, пашни у него нет, сел ново», «А безпашонных починков — сели ново…» Попадаются названия деревень, свидетельствующие о их недавнем возникновении: «Новоселье», «Новосилье» и др. [506] НПК, т. II, стр. 716, 740–741; т. IV, стр. 18, 67.

Починки «выставляются» из деревень. В Новгородских писцовых книгах имеются такие указания: «починок выставлен из деревни»; «починок Грива, выставлен из старые деревни от Гривы конец поля»; «починок Выскид на ручью, выставок из деревни из Галибесова» [507] НПК, т. IV, стр. 246, 351, 364. . Очевидно, из деревни выселяется крестьянская семья и заводит новое поселение.

Основа починка — это крестьянский двор, который земледелец, вышедший из какой-то деревни, заводит за ее пределами. В Новгородских писцовых книгах довольно часты такие сведения: «да тое ж деревни выставлен двор Телячья нива»; «да тое ж деревни вынесен двор по конец поля»; «а истари было в той деревне два двора и он [ «человек» владельца] другой двор отнес по конец поля». В результате из одной деревни вырастает другая: «деревня другая Быстрая, и та деревня роставлена из деревни из Быстрой» [508] Там же, стр. 252, 256, 396, 449. .

В починках часто сначала селится бобыльское население, не имеющее пашни. В Новгородских писцовых книгах можно встретить такие данные: «да тое ж деревни выставлен двор по конец поля Еловой остров; двор бобыль Мишка да Савка, без пашни»; «да на той же земле по конец поля двор Онтипко бобыль без пашни»; «да туто ж на враге двор бобыль Ушак Семенов Смычник без пашни» [509] Там же, стр. 252, 255, 257. . Но с течением времени починок может превратиться в земледельческое поселение.

Не всегда, конечно, вновь созданные крестьянами поселения оказываются долговечными. Часто заведенное на новом месте хозяйство через некоторое время забрасывается. Так, в 1497–1498 гг. гороховский волостель Константин Симанский вместе с представителями черного крестьянства («…поговоря… с сотским да с суседы с волостными з гороховскими…») «пожаловал» крестьянина Гаврилу Семеновича Кухмырева с братьями «дубровою» на реке Мортке, лугом и «деревнищами» (участками, где когда-то были деревни), «что у той дубровы за речкою, да и со всем с тем, что х той дуброве изстарины потягло». Новым поселенцам была предоставлена льгота в податях на 10 лет. Крестьяне, получившие льготную грамоту, «поставили» деревню и завели пашню, начали применять трехпольную систему севооборота («и пашню… на том селище пахали два поля, а третье… поле пахали себе на сей стороне речки Мортки, на том месте на деревнищах…»). Затем деревню стало заливать водой («деревню учала у них вода поимати»). Тогда Гаврила Кухмырев перенес ее на другую сторону реки. Но лет через пять крестьяне совсем «покинули» это место, испытав какие-то новые затруднения в ведении хозяйства («потому что им не почасилось»). Деревня простояла «пустой» лет с двадцать, «хоромы» в ней «развалились да и погнили», осталось одно «избищо». Впоследствии сын Гаврилы Кухмырева Данила поставил на этом месте новый починок [510] АСЭИ, т. II, стр. 528–529, № 489. .