Тимоти Снайдер - Кровавые земли - Европа между Гитлером и Сталиным

В октябре 1938 года Германия вытеснила семнадцать тысяч евреев, которые были гражданами Польши, из Рейха в Польшу. Этих евреев арестовывали ночью, сажали в железнодорожные вагоны и бесцеремонно выгружали на польской стороне границы. Один из польских евреев во Франции, чьи родители были высланы, решил отомстить. Он убил немецкого дипломата – поступок злосчастный и сам по себе, и ввиду времени его совершения: убийство состоялось 7 ноября, в годовщину большевистской революции; жертва скончалась на следующий день – день годовщины гитлеровского «пивного путча» 1923 года. Убийство дало немецким властям предлог для «Хрустальной ночи» – первого большого и открытого погрома в нацистской Германии. В Рейхе усиливалось давление, особенно в Вене, где в течение предыдущих недель происходило по крайней мере одно ежедневное нападение на собственность евреев. С 9 по 11 ноября 1938 года были убиты несколько сотен евреев (по официальным сводкам – девяносто один человек) и разрушены тысячи магазинов и сотни синагог. В Европе это считали знаком варварства все, кроме тех, кто поддерживал нацистов [218].

Общественные бесчинства в нацистской Германии принесли пользу Советскому Союзу. В этой атмосфере сторонники Народного фронта полагали, что Советский Союз защитит Европу от пучины этнических чисток. Однако Советский Союз и сам проводил кампанию этнических убийств, причем гораздо большего масштаба. Наверное, будет справедливо сказать, что никто за пределами Советского Союза не имел об этом понятия. Через неделю после «Хрустальной ночи» прекратился Большой террор – после того, как 247 157 советских граждан были расстреляны в ходе национальных операций. К концу 1938 года Советский Союз уничтожил в тысячу раз больше человек по этническому признаку, чем нацистская Германия. СССР на тот момент убил гораздо больше евреев, чем нацисты. На евреев не была направлена специальная национальная операция, но они, тем не менее, погибали тысячами во время Большого террора и во время Голодомора в Советской Украине. Они погибали не потому, что были евреями, а просто потому, что были гражданами самого кровожадного режима того времени.

За время Большого террора советское руководство уничтожило вдвое больше советских граждан, чем проживало евреев в Германии, но никто за пределами Советского Союза (и даже сам Гитлер) не понимал, что массовое уничтожение такого сорта было возможно. Ничего подобного точно не происходило в Германии до войны. После «Хрустальной ночи» евреи впервые стали поступать в систему немецких концлагерей в больших количествах. Гитлер в этот момент хотел устрашить немецких евреев так, чтоб они покинули страну; подавляющее большинство из двадцати шести тысяч евреев, которые попали в это время в концлагеря, вскоре из них освободились. В конце 1938-го и в 1939 году более ста тысяч евреев покинули Германию [219].

Погромы и выселения стимулировали воображение нацистов по поводу судьбы европейских евреев вообще. Через несколько дней после «Хрустальной ночи», 12 ноября 1938 года, близкий соратник Гитлера, Герман Гёринг, представил план избавления от европейских евреев: их предполагалось отсылать кораблями на остров Мадагаскар, находящийся на юге Индийского океана у юго-восточного побережья Африки. Хотя Гитлер и Гёринг, без сомнения, хотели бы видеть, как немецкие евреи будут работать на износ в такой себе островной резервации СС, но такие грандиозные воображаемые планы относились к будущему сценарию, согласно которому Германия контролировала бы подавляющую массу еврейского населения. Мадагаскарский план больше всего подходил бы для будущего, в котором Германия покорит большинство евреев. Евреи на тот момент составляли не более 0,5% немецкого населения, но даже эта цифра уменьшалась из-за эмиграции. В Германии никогда не было слишком много евреев, но поскольку их считали «проблемой», то ее «решение» уже было найдено: экспроприация, запугивание и эмиграция (германские евреи уезжали бы даже быстрее, чем они это делали в действительности, если бы британцы разрешили им ехать в Палестину либо если бы Америка увеличила или хотя бы выполнила квоты на иммиграцию. На Эвианской конференции в июле 1938 года только Доминиканская Республика согласилась еще принять еврейских беженцев из Германии) [220].

Другими словами, Мадагаскар был «решением» еврейской «проблемы», которая пока еще не возникла. Грандиозные депортации имели смысл в 1938 году, когда лидеры-нацисты все еще могли ввести себя в заблуждение относительно того, что Польша может стать сателлитом Германии и присоединиться к вторжению в Советский Союз. В Польше проживали более трех миллионов евреев, и польские власти также рассматривали Мадагаскар как место для их переселения. Хотя польские власти не предусматривали проводить по отношению к своим большим национальным меньшинствам (пять миллионов украинцев, три миллиона евреев и миллион беларусов) никакой политики, даже отдаленно сопоставимой с советскими реалиями или нацистскими планами, они все же хотели уменьшить число еврейского населения через добровольную эмиграцию. После смерти польского диктатора Юзефа Пилсудского в 1935 году его преемники стали в этом конкретном вопросе на позицию польского национализма и основали правящую партию, в которую могли вступать только этнические поляки. В конце 1930-х годов польское государство поддерживало цели правого крыла ревизионистов-сионистов Польши, которые хотели создать (если нужно – силой) очень большое государство Израиль в Палестине под Британским управлением [221].