Маргарита Рютова-Кемоклидзе - Квантовый возраст

Крепко тебя целую и жму руку, Юра».

После той статьи, пронумерованные до десятого номера, вышли в ЖЭТФе еще девять статей под тем же названием. Публикация их продолжалась около четырех лет, и не потому, что требовалось время для их написания — все было уже сделано за предыдущее десятилетие, — а потому, что ЖЭТф не мог печатать их чаще.

За эти четыре года вышли в печати еще с десяток статей Юрия Борисовича, касающихся самых различных областей теоретической физики. Например, «К термодинамике бозе-газа», «К теории электропроводимости металлов в магнитном поле», «Задача о затопленной струе» и др. Казалось, не было области физики, которой бы не коснулся Юрий Борисович в ту пору.

Друзья Юрия Борисовича изо всех сил старались помочь ему, старались вызволить его из Енисейска. Писали ему письма, не слезные и жалостливые, а нормальные письма друзей.

«Москва, 7.5.50 г. [21] Письмо Игоря Евгеньевича Тамма.

Дорогой Юрий Борисович!

…Знаю о Ваших злоключениях, несколько раз виделся с Дау и Мих. Алекс. [22] М. А. Леонтович. , говорил о Вас с Вавиловым, хочу надеяться, что его вмешательство поможет Вам.

Поразительно, как активно Вы творчески работаете в разных областях физики. Но Вы правы в том, что к тем сторонам 5-оптики, которые для Вас наиболее ценны, я отношусь скептически. Я полностью признаю, что введение Вами действия как пятой координаты позволит в очень изящной форме сформулировать задачу движения точки в заданных гравитационном и электромагнитном полях. Обычно, когда Вы от новой формулировки прежних уравнений переходите к новым обобщениям и гипотезам, я не могу за Вами следовать. Эти обобщения не представляются мне Zwangsläufig [23] Бесспорными ( нем. ). , и, кроме того, я убежден (хотя отчетливо понимаю, что могу ошибаться и охотно откажусь от своих взглядов, если увижу доказательство их ошибочности), что развитие физической теории пойдет другими путями. Позвольте присовокупить несколько дискуссионных замечаний о первых параграфах Вашей работы о 5-оптике… (Далее на трех страницах следует подробное обсуждение некоторых вопросов, взволновавших Тамма.)

…Дорогой Юрий Борисович, я надеюсь, что Вы не будете в претензии, что я прямо пишу Вам о моих сомнениях и недоумениях; я хотел бы, чтобы Вы не подумали, что я исхожу из предвзятого огульного отрицания пятимерных идей единой теории.

Самым интересным из последних научных новинок я считаю открытие предсказанного теорией нейтрального мезона с временем жизни τ<10 –11 с (он распадается на два фотона). Некоторые товарищи считают, что проведенные эксперименты недостаточны для того, чтобы говорить о свершившемся уже открытии, но я в нем не сомневаюсь. Работа напечатана в „Phys. Rev.“, который, вероятно, до Вас не доходит, но скоро появится реферат работы в „Успехах физ. наук“.

Очень порадовался известиям о Вашем браке и о рождении у Вас ребенка, я-то уже в другом возрасте — у меня внук и внучка.

С искренними наилучшими пожеланиями

Ваш И. Тамм».

Чаще всего приходили письма от Ландау. Они были длинными и короткими, может быть, не всегда складными, но всегда искренними.

«25.6.50.

Дорогой Румчик. Обо всех фактах узнаешь от Оли. Она у тебя молодец и производит чудесное впечатление. Заметка о вращении плоскости поляризации ошибочна — ты пишешь в энергии ED * вместо ED *+ E * D (кстати, правильно ∫ ( EdD *+ E * dD )).

Крепко жму твою руку. Дау.

Предоставь, ради бога, все дела Оле. Ты, надо сказать, бестолков не меньше меня. Поэтому пускай по всякому деловому поводу пишет Оля, а то у тебя понять ничего нельзя».

«8.10.50.

Милый Румчик. Очень грустно, что все так с тобой получилось. Надо сказать, что все здесь приложили массу стараний (в последнее время особенно Леонтович), и даже Сергей Иванович сделал больше, чем можно было ожидать, но дело оказалось гораздо труднее, чем можно было думать.

…Оля твоя молодец. Настоящая „русская женщина“, которая не теряет мужества в самой трудной ситуации.

Крепко, крепко жму руку. Дау».

А ситуация действительно была трудная. Извлечь Румера из Енисейска, сократить ему срок ссылки, который исчислялся пятью годами, никак не удавалось. И все-таки, к концу 50-го года по ходатайству Сергея Ивановича Вавилова Румера перевели из Енисейска в Новосибирск. В Новосибирске в ту пору был Западно-Сибирский филиал Академии наук, который рассматривался для Румера промежуточной ступенью на пути его возвращения в Москву. В январе 1951 г. Сергей Иванович умер. И Юрий Борисович, не успев к этому времени оформиться на работу, остался без места.