Маргарита Южина: Дама виртуального возраста

– Аллеу… простите, мне… директора ресторана… Галину Аркадьевну мне… – протяжно проговорила в телефонную трубку женщина, закатив глаза к люстре и закинув ногу на ногу. В следующую же секунду глаза нервно заморгали, ноги приняли более скромное положение, а голос стал медовым до приторности. – Галина Аркадьевна, так это вы? Простите, не узнала… говорю – богатой будете, не… ах, ну да, вы и сейчас не бедствуете… нет-нет, это вас Соловьева беспокоит… да-да, я с вами договаривалась по поводу новогоднего вечера в вашем ресторане… И сколько у нас на человека выходит?.. Да? А вы нам полностью зал отдаете, да?.. Ой, ну прямо… я прямо очень рада!.. Ну да, конечно! Мы завтра заедем обсудить меню… Простите, а когда вам удобнее?.. Я поняла… да-да, я поня… До свидания…

После телефонного разговора Екатерина Михайловна Соловьева, женщина почти сорока пяти… да нет, чего там! Женщина, скажем так, относительно молодая, облегченно вздохнула. У нее намечался юбилей – сорок пять лет, и она его решила приурочить к Новому году. Очень удобно – пусть все соберутся в ресторане, отметят Новый год, а заодно и юбилей. Все ж таки незаметнее стукнет сорок пять – кто там разглядит за елочными шарами. Она уже и большую часть оплаты внесла, и доплатить осталось совсем немного. Она довольно потерла руки и тут же снова схватила трубку.

– Алло! Татка? Ты сойдешь с ума – какая я молодец! – тут же затрещала она снова. – Я только что звонила в ресторан, короче, нам отдают зал. И просят… ну сущие копейки! И это в новогоднюю ночь! Наши обалдеют!!! Только там мне надо съездить, обсудить меню, ну ты ж понимаешь, на свой вкус и цвет… мы с тобой съездим, точно? Ты когда сможешь?

В трубке невидимая Татка оживилась как-то осторожно, прямо-таки без бурного восторга.

– Здорово… – как-то аккуратно обрадовалась она и вдруг проговорила: – Кать, только ты имей в виду, Гришкины с нами пойдут, они меня еще с лета предупреждали, чтобы мы без них – ни шагу к елке!

– Гришкины? Да на кой черт нам твои Гришкины? Татка, они ж… они ж пьют оба, как верблюды! А у нас компания, сама знаешь – выпить могут, но чтобы та-а-ак…

– И ничего они не верблюды, – неуверенно протестовала Татка. – Они, между прочим, очень серьезные люди! И в институте преподают!

– Серьезные? – уже начала закипать Катерина. – Да? А кто у нас на даче пытался стихи инсценировать? Я до сих пор помню, как эта Гришкина все за лошадью гонялась – мечтала коня на скаку! А потом стремилась в горящую избу!.. Причем сама же эту избу и подожгла! Некрасов ей некстати вспомнился! Хорошо, что мой Димка вовремя успел на нее ведро воды опрокинуть! А то бы… нет, Тат, ты уж извини, я в ресторан иду отдыхать, а не килограммы сбрасывать. А с твоей подруженькой, да с ее муженьком на одних нервах пять кило за час скидываешь! И потом – юбилей у меня, значит, вроде как я должна гостей звать.

Татка посопела в трубку, а потом вдруг спросила:

– Ну и сколько с человека?

– Так я ж тебе говорю – ничего не надо, юбилей же! Да там и немного! Но это в новогоднюю ночь! И зал полностью наш, представляешь?! Это все потому, что я так рано позвонила – еще ноябрь, а я уже подсуетилась. Ну так когда ты сможешь?

Татка засопела в трубку еще сильнее, а потом как-то уж очень внезапно вспомнила:

– Ой, Кать, ты знаешь, а мы… мы, наверное, не сможем… у нас денег на подарок ну совсем нет! Вообще нет ни копейки! Так что… жалко, конечно, но…

– Погоди, какие копейки? Да я же заплатила! И подарка никакого, чего ты! – у себя возле телефона махнула рукой Катерина. – Ты…

– Нет-нет, – торопливо проговорила Татка. – Мы без подарка не можем! Мы… как-нибудь в другой раз тебя поздравим, прямо первого декабря. У тебя ж первого? Вот мы и…

Катерина сжала губы и дернула плечом:

– Ну смотри, как знаешь… Только первого я отмечать не буду! Чего ж это я – всю зиму пить должна? Я не верблюд… как твои Гришкины… – и бросила трубку.

Настроение сразу погасло. Еще бы!!! Татка была самой близкой подругой! Да к тому же ее муж Левик и Катин муж Димка были родные братья. Левик был младше братца на семь лет, но это не мешало двум семьям дружить с самого создания. И Татку Катерина любила, как самую близкую, настоящую родную сестру. И все праздники они отмечали вместе, и вот тебе пожалуйста – такое предательство! А все потому, что Татка где-то откопала этих своих одноклассников – Гришкиных! И все бы ничего, но… Левик был слаб на спиртное. Ну очень слаб! И если в компании старшего братца он старательно держался, то в крепких объятиях Гришкиных он расслаблялся вовсю. А те все больше и больше липли к безотказной чете Соловьевых-младших, потому как и сами выпить были вовсе не дураки, хоть и считались интеллигентными людьми.