Герберт Кемоклидзе - Рыцари и львы [Рассказы и сказка]

Лёне Лукину нравится учить уроки со мной. У меня днем все на работе, а у него дома бабушка. Она очень чистоплотная и заставляет Леню по три раза переписывать, если сделано неаккуратно. А переписывать кто любит? Это же нетворческая работа! Поэтому Леня и приходит делать уроки ко мне.

Интересно: один я выполняю уроки быстрее, чем с Леней. Хотя математика учит наоборот. Первый ученик справляется с домашним заданием за два часа. Второй — тоже. Сколько времени потратят на уроки оба ученика, если будут делать их вместе? Напрашивается ответ — один час. Все равно как два поезда идут навстречу с одинаковой скоростью. Но жизнь гораздо сложнее, чем математика.

Однажды мы с Леней уже почти закончили уроки, как вдруг зазвонил будильник.

— Тревога! — закричал я. — Опаздываем в школу.

Леня принялся запихивать в портфель тетрадки, но они никак не умещались.

— Все из-за нее! — он вытащил из портфеля какой-то дырявый лоскут.

— Что еще за пиратский флаг? — удивился я.

— Бабушка мне дала. Ты что, забыл? Нам на сегодня велели принести в школу по куску дырявой материи.

Вот память у меня! Что не надо, так в голове и сидит. А нужное — вспомнишь в последний момент, да и то случайно. Вчера Ольга Ивановна, которая учит труду девчонок, сказала, что наш, мальчишечий трудяга, Сергей Владимыч заболел. Поэтому она проведет спаренный урок по художественной штопке для всего класса. И пусть каждый принесет из дому ненужную дырявую тряпку.

— Что же ты мне раньше не напомнил? — спросил я у Лёни.

— А я откуда знал, что ты забыл?

— Где же я теперь буду искать тряпку? Может, твою разорвем на две половины?

— Мою можно, — согласился Леня. — Только вот дырка на ней одна. Ее-то не разделишь.

И тут мне пришла в голову гениальная мысль.

— Придумал! Отец подарил маме на день рождения скатерть. Мама сделала вид, что скатерть ей понравилась. А на самом деле — нет. Я слышал, как она говорила кому-то по телефону, что ей хотелось бы иметь более художественную скатерть.

— Ну и что? — Леня с опаской посмотрел на часы.

— Так вот, штопка-то будет какая? Художественная!

Я быстренько достал из шкафа скатерть. Она была белой, красивой, новой. Жаль, что она маме не понравилась, но о вкусах не спорят.

Я достал ножницы и протянул Лёне.

— На, делай дырку, а то у меня что-то рука не поднимается.

— Нет уж, твоя скатерть, ты и режь, — отказался он.

Зажмурившись, я проткнул скатерть ножницами и вырезал дыру.

— Нравится? — спросил я у Лёни.

— Ничего, — ответил он, поеживаясь. — Круглая. Но, если честно, без дыры нравилась больше.

Некоторые из ребят тряпочки забыли, и учительница раздала им свои.

— Не надо было тебе напоминать мне про тряпку, — шепнул я Лёне.

— Угодишь тебе! — проворчал он. — То не напомнил, то напомнил!

Моя скатерть всех заинтересовала. Девчонки даже всплескивали руками.

— Ты не специально продырявил ее? — подозрительно посмотрела на меня Ольга Ивановна.

— Папа такую купил в «Уцененных товарах», — сказал я.

Ольга Ивановна покачала головой.

— Да, против этих дыр бессильна любая художественная штопка.

И тут Маша Беляева предложила:

— А что если вырезать еще несколько дырок, обметать их и затянуть кружевами?

— Можно попробовать, — сказала Ольга Ивановна. — Хуже все равно не будет.

В общем, девчонки отложили свои лоскутки и засели за мою скатерть. Я даже удивился, до чего они оказались умелыми. К концу урока все было готово.

Когда дома я сообщил, что принес из школы художественное произведение, папа и мама очень оживились. Я достал из портфеля скатерть, и они долго смотрели то на нее, то на меня. При этом папа дважды снимал очки и тщательно их протирал.

— Ну что ж, — сказал он наконец, — многие истинные художественные произведения не сразу бывают оценены современниками. Я предлагаю убрать этот шедевр подальше и никому не показывать. Его время еще не пришло.