Якоб Бёме - Духовные проповеди и рассуждения. Аврора, или Утренняя заря в восхождении

Экхарт подчеркивает различие двух Божественных принципов, называя сущность Божеством, а природу — Богом. Бог в свою оче­редь троичен, имеет три ипостаси — Отца, Сына и Святого Духа. В остальных аспектах своего учения Экхарт достаточно традиционен.

Жизнь Якоба Бёме (1575—1624) была небогата внешними со­бытиями. Он родился в зажиточной крестьянской семье, выучился на сапожника, был женат 30 лет, имел четырех сыновей.

Перелом в его жизни произошел в 1600 году, когда, сидя в сво­ей комнате, он увидел яркий отблеск солнца на оловянной тарелке. Ему “в этот миг смысл бытия таинственный открылся”. Он воспри­нял мир как-то по-новому. Десять лет спустя он вновь почувствовал внутреннее озарение. Он испытал потребность изложить свои мис­тические переживания в систематической форме, в первую очередь для себя. В результате появилась книга “Аврора, или Утренняя заря в восхождении”. Из последующих его сочинений примечательны — “О трех принципах”, “Сорок вопросов о душе”, “Christosophia, или Путь ко Христу”.

В своих работах Бёме охватывает широчайший круг вопро­сов — натурфилософии, этики, антропологии, теории языка, космо­гонии. Можно бесспорно считать Якоба Бёме духовным наследни­ком немецких мистиков, в первую очередь Мейстера Экхарта и Ио­ганна Таулера, но на него существенное влияние оказали также гно­стико-алхимическая традиция, герметизм, каббала и оккультизм. Английская исследовательница Франсес Йейтс указывала, что воз­зрения Бёме во многом были инспирированы алхимической фило­софией Парацельса и розенкрейцерскими трактатами. Впрочем, некоторые исследователи (в частности, Мэнли П.Холл, Луис Ортега) полагают, что Бёме и сам принадлежал к Братству Розы+Креста.

Работы Бёме достаточно отрывочны, насыщены метафорами, иносказаниями и символами. Ключевые места в них занимает уче­ние о Мудрости, которая фигурирует в виде Софии Премудрости Божией, а также проблема Зла. По представлениям Бёме, зло явля­ется необходимым средством самораскрытия Божества. Борьба до­бра и зла непрерывна, и люди вовлечены в этот конфликт, хотя в итоге вечное начало будет восстановлено и восторжествуют добро и любовь.

Мейстера Экхарта и Якоба Бёме сближает одна второстепенная, но символическая общая черта — оба были “опальными” мыслите­лями. После смерти Экхарта, в 1329 году, папской буллой 28 поло­жений его учения были объявлены ложными, а Бёме всю жизнь преследовался церковными властями, в частности старшим пасто­ром Грегором Рихтером.

Трудно переоценить значение идей обоих мыслителей. Учение Экхарта серьезно повлияло на Николая Кузанского, Шопенгауэра, Ницше, К.Г.Юнга, Э.Фромма и многих других.

О влиянии идей Бёме нет смысла даже говорить, лучше всего об этом написал Н.А.Бердяев в своей работе ”Смысл творчества”: “Бё­ме должен войти в нашу духовную жизнь как вечный элемент, ибо никогда еще гнозис человеческий не поднимался до более сверхче­ловеческих высот”.

А. Морозов

Мейстер Экхарт встретил прекрасного нагого мальчика и спро­сил его, откуда он идет. Тот сказал: "Я прихожу от Бога".— Где ты оставил Его? — "В добродетельных сердцах".— Куда ты идешь? — "К Богу".— Где ты найдешь Его? — "Там, где оставлю все творения".— Кто ты? — "Царь".— Где твое царство? — "В моем сердце".— Смот­ри, чтобы никто не поделил с тобой твоей власти.— "Я так и делаю". Мейстер Экхарт повел его в свою келью и сказал ему: — Возьми себе любую одежду.— "Тогда я не был бы царем" — и исчез. Это был Сам Бог, Который так пошутил с ним.

В этой сказочке, которую рассказал о себе Мейстер Экхарт сам, сказано о нем главное. Так душа его, встречая Неведомое, пыталась облечь его, и отбрасывала одну за другой отвергнутые царственным Гостем одежды, и смолкала перед безусловной наготой неизречен­ного. "Никогда во времени не назвал Бог имени Своего",— говорит Экхарт. Только там, где нет ни "теперь", ни "никогда", где угасают все лики и различия, "в глубоком молчании произносит Бог Свое Слово".

Жизнь Экхарта была слушанием этого Слова, исповеданием Его. Вот почему, будучи личностью весьма яркой и самобытной, о личном он молчит, и мы не знаем душевной жизни величайшего мыслителя и деятеля того, великого религиозным творчеством, ве­ка. А современные ему писатели Доминиканского Ордена (к кото­рому он принадлежал) избегают упоминать его имя как осужденно­го инквизицией.