Наталья Ройтберг - В поисках Другого

Находясь преимущественно в сфере пересечения религии и философии, «диалогизм» тем самым выказывает свою ангажированность вопросами о единичном и Едином, об ответственности, о правомерности зла и возможности добра и т. д. Диалогичность как, несомненно, важное и фундаментальное «свойство» бытийно-антропологических отношений нашла глубокую интерпретацию в работах диалогистов-«классиков» и их последователей — в настоящее время можно говорить о диалогистах «первого» и «второго» поколений. Это, в свою очередь, обусловило появление огромного пласта критических работ, посвященных изучению наследия представителей «философии диалога».

Однако мало затронута и недостаточно изучена, на наш взгляд, тема отражения идей и концепций «философии диалога» в сфере художественного творчества, в наибольшей степени — именно в этико-аксиологическом и экзистенциальном аспектах. Речь идет о проблемах соотношения творчества и реальной действительности (критика произведений искусства); статусе автора и его ответственности; особенностях рецепции и ориентации художественного произведения в мире; взаимодействии произведения с другими родами, жанрами, стилями.

Таким образом, «философия диалога» предстает как необходимое, обусловленное развитием гуманитарного мышления и сознания направление, призванное ответить на вопросы принципиально неразрешимые для классической мысли и обратившееся к проблемам современного мировосприятия. «Точкой отсчета» в разрешении поставленных задач для «диалогистов» является «я» в его отношении к «другому» и «Другому». Сферой реализации этих отношений является, прежде всего, язык и слово, которые — как мы полагаем — ориентированы не на умозрительный Логос, а на живой, сообщающийся с самой реальностью Голос.

«Философия диалога» возникла как противодействие монологической, сциентистской, теоретизированной модели мира, то есть модели логоцентричной, ориентированной на Логос, где Логос, по общепринятому определению, фиксирует «единство понятия, слова и смысла».

Это объясняет, почему основой для «философии диалога» послужила, помимо прочего, «философия жизни», а также антропологизм Л. Фейербаха, — те философские направления, которые обращены непосредственно к самой действительности, к эмпирике, к живому человеку. Другое дело, что здесь возникает иного рода опасность — опасность чрезмерного погружения в экстатику бытия.

История развития как философии, так и религии, а по большому счету и всей человеческой мысли, есть не что иное, как постоянное колебание между «теорией» и «практикой». Условно им соответствуют такие пары оппозиций, как платонизм — аристотелизм, рационализм — сенсуализм, Логос — Голос.

Установка на Логос создала ключевой для классической метафизики логоцентризм и «логократию», восходящие к платоновской модели мироустройства. Более того, Логос представлен как один из основных компонентов парадигмальной схемы развития всего классического европейского рационализма — онто-тео-телео-фалло-фоно-логоцентризма (Ж. Деррида).

Примечательно, что философия постмодернизма ради радикального отказа от логоцентризма основывает методологические стратегии логомахии и логотомии [см.: 46]. Однако установка на последние предполагает как следствие дискредитации прочного и устойчивого Логоса плюрализм и игровое переосмысление не только Логоса, но и истины, рациональности, языка. В отличие от постмодерна, диалогическая философия стремится развенчать логоцентризм таким образом, чтобы утвердить взамен иную, не менее значимую систему ценностей и ориентиров. И таковая предстает в виде живого эмпирического общения и общения, выходящего на онтологический уровень, — уровень бытия-общения.

Не является ли диалогизм одним из философских направлений, в котором наиболее удачно была предпринята попытка осуществить снятие прямого противостояния «сухой теории» «древу жизни»? Ведь его подоснову составляют и диалоги Платона, и отрицание приоритета идеи, и опора на метаэтику как основной гарант отношения, и убежденность в необходимости «очеловеченной», «экзистированной» этики. Это одна из причин, по которым Карл Бруннер обозначил диалогизм как «коперниканский переворот в философии».

Анти-логосный характер диалогизма обусловлен его сущностью: он возникает как ответ на объективизм и субъективизм идеалистического толка, то есть холодную волю разума, согласно которой возможна тождественность между «всё» и «ничто» и таким образом упраздняется, собственно, субъективность, личностность, а, следовательно, и ответственность.