Юрий Голик - Философия уголовного права

Traite de droit penal. 1829. Т. III. С. 165.

Ср. определение Листа (Zeitchrift f. d. ges. Strafrechtswissen. В. 13, S. 364) уголовной политики как совокупности основных положений относительно борьбы с преступлением в личности преступника посредством наказания и сродных этому последнему мер. Неточность определения Листа: 1) преступление есть понятие юридическое; нет преступления, пока нет уголовного закона, но закон как средство борьбы сам, по заявлению Листа (Zeitschrift f. d. g. Str. В. 13, S. 367: «Die Stafge-setzgebung ist unzweifelhaft Sache der Kriminal-politik»), есть создание уголовной политики. Отсюда как бы следует вывод, что уголовный закон одновременно и продуцирует уголовную политику, и сам является ее продуктом. Определить, за что следует наказывать, составляет уже само по себе задачу уголовной политики; 2) бороться с преступлением посредством наказания можно не только в личности преступника, т. е. лица, уже совершившего преступление, но и того, кто только мог бы совершить преступление. Говоря иначе, нет основания замыкать уголовную политику исключительно в рамки специального предупреждения.

Ср.: Новгородцев. Историческая школа юристов. 1896. С. 8. «Успех действия права в жизни вообще обусловливается тем, насколько оно проникает в сознание членов общества и встречает в них нравственное сочувствие и поддержку. Без этой поддержки право превращается или в мертвую букву, лишенную жизненного значения, или в тяжкое бремя, сносимое против воли».

Элементы общего учения о праве: Пер. Попова. С. 37.

Die Gerechtigkeit im Strafrecht // Gerichtssaal. В. XXXIII. S. 101 и сл.

Только желанием во что бы то ни стало сопричислить свою теорию о праве наказания к абсолютным можно объяснить заявление Биндинга (Grunhuts Zeitschrift. B. IV. S. 420), будто бы «oft, aber nucht wesentlich verbindet sich der absoluten Theorie die Auffassung, die Strafe sei nicht nur Rechtsfolge soldern nothwendige, unausbleibliche Folge des Unrechts. От учения Канта о праве наказания, которое всего менее мирится с подобным истолкованием понятия абсолютного, Биндинг отделывается замечанием, что эта теория состоит у Канта в решительном противоречии с его же кантовским учением о возникновении права из произвола (Там же. С. 418). Тем же невниманием к основному принципу абсолютной теории – независимости постулата от личного или коллективного произвола – объясняется насмешливое замечание Листа (его учебник. 9-е изд. С. 79. Прим. 12), будто старинный философский спор абсолютистов с релятивистами имеет совершенно такую же научную и практическую ценность, как если бы врачи вздумали спорить, лечат ли они затем, чтобы больной выздоровел, или потому, что он болен. «Der kategorische Imperativ der Vergeltung deckt sich met den Nutzlichkeitsrucksichten der Politik» (Там же. С. 82). Иллюстрируя на примере врачебной помощи различие абсолютной и относительной точек зрения, следовало спросить иначе: преследует ли врачебное пользование как явление общественной жизни ту или другую цель, произвольно полагаемую ему индивидом или обществом, или оно есть акт безусловного долженствования, установление божественного, нравственного или иного категорического императива, независимо от личного и коллективного произвола? Тогда и различие абсолютной и относительной точек зрения, как бы ни был редактирован ответ – через quia или через ne, выступило бы с достаточной ясностью. Из русских криминалистов, Таганцев в безуспешных поисках разграничения абсолютных и относительных теорий переименовывает абсолютные – в теории отплаты или возмездия, оправдывающие наказание исключительно совершившимся злом, и относительные – в теории полезности, оправдывающие наказание выгодами будущего (Лекции. Вып. 3. С. 1131). Исключительно совершившимся злом не оправдывает наказание ни одна теория. Зло – предположение, повод к наказанию, оправдывать последнее может один принцип. Не более пригодно указание на элемент возмездия для характеристики абсолютной теории. Современные системы возмездия преследуют вполне реальные идеи, принадлежащие будущему.

Русские уголовное право: Пособие к лекциям. 2-е изд. С. 71.

Problem der Strafe. Grunhuts Zeitschrift. В. IV. S. 428–431.

Kriminalistische Abhandlungen. I. S. 41 и сл., 104 и сл.

Makarewicz. Das Wesen des Yerbrechens. Eine kriminalsociologische Abhandlung. 1896. С. 40–48.

Criminalpolitische Studien. Gerichtssaal. 1891. S. 174.

Zucke. Der ursachlichc Zusammenhang zwischen Delikt und Strafe // Gerichtssaal. XLIV. 1891. S. 429–439. В подтверждение своего наблюдения Цуккер приводит следующие примеры: 1) Закон 10 декабря 1871 г. против так называемого Kanzelmissbrauch (§ 130, а), был издан спустя 6–7 месяцев после выхода Германского уголовного кодекса ввиду особого события – оживления пульса религиозной жизни под влиянием только что объявленной догмы о папской непогрешимости, когда с церковных кафедр последовали нападки на государственный авторитет. 2) § 49а новеллы 26 февраля 1876 г. и наказуемости покушения на подстрекательство и предложения совершить преступление, – закон появляется вслед за предложением бельгийца Du Chesne убить германского канцлера. 3) Закон о наказуемости ростовщичества возник под давлением общественного мнения, возмущенного жестокостью ростовщиков. 4) Некоторые примеры издания новых уголовных законов, невзирая на то, что предусматриваемые ими деяния были и раньше наказуемы, и в той же самой мере. Таковы были изданные вслед за динамитными покушениями 9 июня 1884 г. в Германии и 27 мая 1885 г. в Австрии так называемые Sprengstoffgesetze.