Наталья Иртенина - Традиция и ускользающие смыслы бытия

Это рассуждение о логико-топологических моделях традиционного и антитрадиционного мышления построено с использованием отдельных конструктов теории информации, теории хаоса, концептов структурализма, дефиниций Р.Генона и Л.Н.Гумилева, репрезентов феномена виртуальности эпохи симулякров, а также некоторых теоретических разработок западной семиотики в качестве скрепляющего цемента. [2]

Обычный для понятия «Традиция» метафизический, религиозный, философский, морально-этический контекст большей частью изменен здесь на структурно-семиотический и логико-символический. Основанием для этого послужили существующие представления о чуждой среде как катализаторе раскрытия сущностных свойств и возможностей анализируемого явления/объекта, и, следовательно, о необходимости помещения его (объекта) в непривычный для него контекст, т. е. частичного или полного его отчуждения.

Впрочем, могут ли вообще быть такие контексты – полностью свободные от Традиции? Ведь даже антитрадиция в обыденном смысле этого слова традиционна, поскольку тоже берет начало из райского сада...

Начну с Генона. Точнее, с его определения сущности традиционного общества: «Метафизическая доктрина является самым важным элементом традиционного общества, а все остальные области человеческой жизни оказываются либо прямыми следствиями из этой доктрины, либо ее применением к тому или другому особому уровню существования... Таким образом, подлинная иерархия существует в этих обществах везде и во всем; с другой стороны, все относительное не рассматривается как нечто вообще несуществующее... Однако они (относительные уровни реальности. – Н. И.) учитываются только надлежащим способом, т. е. в качестве вещей второстепенных и производных, в соответствии с тем, какое место в реальности занимает та или иная вещь, в зависимости от того, насколько удалена она от области высших фундаментальных принципов». Т. е. основной структурный (не метафизический) и организующий принцип здесь – иерархия, соподчиненность одного другому и общее подлежание одному-единственному, Высшему, Единому.

Иерархия с древности и на западе, и на востоке сопрягалась с понятием порядка, «космоса». Мировое бытие в пространстве и времени мыслилось в категориях причинности, всеобщей обусловленности, гармонии множественности как следствии организующего и соразмеряющего единого начала. Средневековое христианское сознание, восприняв эту метафизику «первоистока», двинулось дальше и естественным образом возвело идею разумного мирового порядка в абсолютную степень. Абсолют, как ему и положено, принял трансцендентные формы, идея «космоса» метаморфировала, а принцип иерархии лишь усилил свои позиции, «вознесясь главою» к Творцу всего сущего и распространившись на все без исключения жизненные пространства человека – онтологическое, культурное, идеологическое, социальное и бытовое. Иерархия мироздания определяла место каждой вещи или твари согласно степени ее гармоничности и приближенности к идеалу совершенства. Анализируя мировоззрение средневековья, воплощенное в эстетической концепции Фомы Аквината, У.Эко определяет его как «философию космического порядка». При таком понимании мира, «Бог рассматривается как Первопричина по отношению как к себе, так и к своим творениям, для которых он выступает как Действительная, Окончательная и Созидательная причина... Здесь все, начиная с творения ангелов, мира и человека, определения страстей, привычек и кончая таинствами как орудиями искупления и самой смертью как вратами в вечную жизнь, – все не случайно, все имеет свое объяснение и свои функции в этой целостности» (Эко, «Эстетика Хаосмоса»).

Т.е. в основе того, что называется традиционным сознанием/мышлением лежит принцип иерархичности, усиленный идеей отсутствия случайности, невозможности беспричинного, акаузального бытия. Для личности, находящейся «внутри традиции», «все вещи имеют традиционный характер, поскольку всегда рассматриваются в их непосредственной связи с основными принципами» (Генон).