Фридрих Ницше - Сумерки идолов или как философствуют молотом

Психология оргиазма, как бьющего через край чувства жизни и силы, внутри которого даже страдание действует как стимул, дала мне ключ к понятию трагического чувства, неверно понятого как Аристотелем, так и в особенности нашими пессимистами. Трагедия так далека от того, чтобы доказывать что-либо в пользу пессимизма эллинов в шопенгауэровском смысле, что скорее её следует считать решительным опровержением этого пессимизма и противоположной ему инстанцией . Говорить жизни «да» даже в самых непостижимых и суровых её проблемах; воля к жизни, ликующая, когда она приносит в жертву собственной неисчерпаемости свои высшие типажи, — вот что назвал я дионисическим, вот в чём угадал я мост к психологии трагического поэта. Не для того, чтобы освободиться от ужаса и сострадания, не для того, чтобы, очиститься от опасного аффекта бурной его разрядкой — так понимал это Аристотель, — но для того, чтобы, наперекор ужасу и состраданию, самому быть вечной радостью становления, — той радостью, которая заключает в себе также и радость уничтожения ... И тут я снова соприкасаюсь с тем пунктом, из которого некогда вышел, — «Рождение трагедии» было моей первой переоценкой всех ценностей: тут я снова возвращаюсь на ту почву, из которой растёт моё «хочу», моё «могу» , — я, последний ученик философа Диониса, — я, учитель вечного возвращения...

Почему ты так твёрд! — сказал однажды древесный уголь алмазу. — Разве мы не близкие родственники?

Почему вы так мягки? О братья мои, так спрашиваю я вас: разве вы — не мои братья?

Почему же вы так мягки, так уступчивы, податливы? Почему так много отрицания, отречения в вашем сердце? Так мало рокового в вашем взоре?

А если вы не хотите быть роковыми и непреклонными, — как можете вы вместе со мною — побеждать?

А если ваша твёрдость не хочет сверкать, и резать, и рассекать, — как можете вы когда-нибудь вместе со мною — созидать?

Ибо созидающие тверды. И блаженством должно казаться вам запечатлеть вашу руку на тысячелетиях, как на воске, —

— блаженством писать на воле тысячелетий, как на меди, — твёрже, чем медь, благороднее, чем медь. Совершенно твёрдым бывает только самое благородное.

Эту новую скрижаль, о братья мои, ставлю я над вами: станьте тверды! — —

Души крепнут, добродетель расцветает от ран ( лат. ).

стыдливости ( фр. ).

хлеба и Цирцеи ( лат. ).

противоречие между определяемым словом и определением ( лат. ).

Думать и писать можно только сидя ( фр. ).

Согласие мудрецов ( лат. ).

тонкость, остроту ( фр. ).

чудовище по виду, чудовище в душе ( лат. ).

клоун ( итал. ).

публичного состязания ( греч. ).

необходимо ( фр. ).

Более компактным, но менее точным вариантом перевода здесь было бы «из всех самообманщиков». ( Прим. ред. ).

с точки зрения вечности ( лат. ).

собственной причиной ( лат. ).

всереальнейшее существо ( лат. ).

здравого смысла ( фр. ).

начинается Заратустра ( лат. ).

надо убивать страсти ( фр. ).

курьёзом ( лат. ).

диета, режим ( фр. ).

Верьте эксперту ( лат. ).

предшествующие обстоятельства ( лат. ).

ужасный срам ( лат. ).

симпатического нерва ( лат. ).

в психологии ( лат. ).

первопричина ( лат. ).

терминов ( лат. ).

святая ложь ( лат. ).

Германия, Германия превыше всего ( нем. ).

прекрасное принадлежит немногим ( лат. ). Цитата из Горация.

в природных нечистотах ( лат. ).

молочное изобилие ( лат. ).

Братья Гонкуры ( фр. ).

науку и аристократию ( фр. ).