Сергей Кутолин - Философия интеллекта реального идеализма

Функциональные связи мыследеятельности как рефлексии есть операционные дискурсивные связи — в этом смысле они безэнтропийны. Но на создание таких связей, безусловно, требуется полезная работа интеллекта, которая, видимо, определяется опытом рефлексии, направленным на уничтожение энтропии. В то же время величина полезной работы, физически противоположная по знаку энтропии, должна быть способной перечеркнуть (затушевать) структурные связи деятельности интеллекта для получения новых решений, т.е. умозаключений, возможность появления которых, с точки зрения информации, может быть никогда не реализована. Такая ситуация, данная в мыследеятельности созерцания, т.е. рефлексии, является уже в форме отрицательной энтропии и должна представляться неалгоритмируемым образованием. Это ситуация открытия. Она в соответствии с теоремами Геделя–Тарского не имеет алгоритмического истолкования, но, как явление, познанное интеллектом, может быть в знании многократно повторена в форме структурных (информационно-энтропийных), функциональных (операторных) связей мыследеятельности, в ее генетической (логико-алгебраической) модели. На этом основании можно предположить, что отрицательная энтропия как существенно физическая категория, введенная в [22], ответственна за рефлексию, т.е. за мыследеятельность миросозерцания. Информация, энтропия характеризуют структурные формы деятельности теоретического знания, операторные процедуры ответственны за функциональные формы такого знания, а генетические — за алгоритмированные генетические связи, обладающие логико-алгебраической природой, которая, как показано [16], свойственна любой кибернетической, а не только биологической системе. Развитие структурных, функциональных, генетических связей интеллекта как мыследеятельности миросозерцания, т.е. рефлексии, во времени определяет факт сознания и сознания явления в потоке времени.

Любопытно отметить, что существующие концепции поисков физических оснований сознания, например [23], которые отстаивают квантовый принцип сознания, находятся в противоречии с основным постулатом. Действительно, если сознание квантуется, то имеет место основной квантово-механический принцип — принцип неопределенности Гейзенберга. Но очевидна дискурсивность мышления как формы сознания. А этот факт находится в антагонистическом противоречии с недетерминируемостью, лежащей в основе принципа неопределенности. Следовательно, квантовое сознание — это скорее всего сознание в форме вихрей бреда. Поэтому речь не идет о сведении явлений, лежащих в области PGL – J -системы, к простым физико-химическим или биологическим процессам. Подобные подходы, на что обращал внимание еще П.А. Сорокин в социологии [24], превращают личность в неодушевленный предмет, который становится простой материальной массой.

Но если бессмысленно искать физический механизм описания интеллектуальной системы, то целесообразно противопоставить категориям интеллектуальной модели взаимно-однозначные на уровне семиотики физико-математические категории, которые позволяют получать синтетический результат в форме окончательного вывода об условиях и границах взаимодействия данных категорий между собой. В табл. 2.1 приведены такие сопоставления категорий.

Таблица 2.1

Категории интеллектуальной модели PGL – J -системы

На примере истории русского идеализма видно, что интеллектуальный размах и систематичность построений, например, философии В.С. Соловьева [25] (метафизика личности, социология, эсхатология) охватывает в плане энтузиазма самые разнообразные творческие аспекты философско-религиозной мысли (имитацией по прототипу, по подражанию). И здесь имеет место творчество: в политэкономии (С.Н. Булгаков), эстетике (Н. Бердяев, С.А. Франк), истории (С.Н. Трубецкой), технике, материаловедении, живописи (П.А. Флоренский), медицине (В.Ф. Войно-Ясенецкий), поэзии (А. Блок, А. Белый).

Нельзя не обратить внимание на то, что логико-комбинаторные варианты личного подхода к интеллектуальной системе задолго до теории интеллекта И.С. Пиаже даны в магистерской диссертации П.А. Флоренского [26]. Можно утверждать, что интеллектуальные системы [27–29] ( PGL – J -системы) имеют какую-то внутреннюю своего рода «гистологию», в которой содержится и творческий энтузиазм (E т) как категория эстетики. Эстетическая категория «творческий энтузиазм» (E т) есть практическое действие интеллектуальной системы ( PGL – J ), направленное в форме максимально полезного труда на приобретение для данного субъекта рефлексии (мыследеятельности), установление смысловых связей (парадигм) в объекте творчества, критическое и самостоятельное осмысление (интеллигентность) объекта творчества по отношению к аналогичным объектам творчества иных субъектов. Творческий энтузиазм (E т), таким образом, есть вектор максимально полезной работы PGL – J -системы. Он складывается из эстетического действия работы мысли, духа, т.е. вдохновения, (B) и потенциала (П) — подражания как образа действия, имитации [16] для воплощения идеи, выплавляемой в горниле духа и мысли. Откуда Е т= В + П.