Патрик Уайт - Фосс

– Конечно, должен, – согласилась миссис Прингл, – только ведь муж думает совсем о других вещах. Между нами, миссис Боннер, все эти машины, о которых столько разговоров в Англии, не изобрели бы никогда, если бы не мужчины! Образно говоря, многие мужчины, даже самые достойные, – и сами машины.

– Да неужели, миссис Прингл? – воскликнула миссис Боннер. – Ни за что не заподозрила бы в этом мистера Боннера, хотя он и не думает так, как я, и предложений не вносит никаких.

Миссис Боннер снова приуныла.

– Бремя Роуз несу я одна!

Ах, Роуз, Роуз, всегда Роуз, вздохнула миссис Прингл. До чего же надоедливой бывает миссис Боннер!..

– Мы должны подумать, что можно сделать для несчастной, – сказала добрая подруга, надеясь этим закрыть тему.

Если бы не ее семейство, миссис Боннер, будучи женщиной добропорядочной, выкинула бы горничную на улицу и думать о ней забыла. Учитывая все обстоятельства, на это она осмелиться не могла, и вопрос о будущем Роуз продолжал терзать ее многострадальную голову. Однажды после полудня в середине лета, когда задул горячий сухой ветер, качая несносные туземные деревья и поднимая в воздух тучи пыли, у миссис Боннер случилась мигрень, и она впала в форменную истерику. Страдалица бросилась в гостиной на диван с прямой спинкой, на который так любила усаживать гостей для прослушивания музыки, и судорожно зарыдала, поливаясь одеколоном.

– Что с вами, тетя Эмми? – воскликнула племянница, влетая в комнату.

В тот день они были дома одни, не считая Роуз, потому что Белла поехала в библиотеку, мистер Боннер еще не вернулся из магазина на Джордж-стрит, а Касси и Эдит по глупости отправились с подругами на пикник, не дождавшись, пока распогодится.

– Что не так? – спросила Лора, хлопая тетушку по тыльным сторонам ладоней.

– Не знаю! – всхлипнула миссис Боннер.

Потому что все было не так.

– Ничего, – закашлялась она. – Это все пыль! И те ужасные деревья, которые давно пора срубить под корень!

Миссис Боннер захлестнули волны негодования.

– Это все Роуз! – вскричала она после яростного порыва ветра, от которого содрогнулись оконные рамы. – Из-за нее все мы должны страдать! И не можем принимать в собственном доме гостей, не считая самых близких друзей. Все из-за Роуз! И Белла, стыдно сказать, постоянно видит эту несносную Роуз! Не говоря уже о юной девушке на кухне – вдруг подобный пример скажется на ее дальнейшей жизни!

– Возьмите, тетя, – проговорила Лора Тревельян, протягивая ей зеленый флакон с нюхательной солью. – Значит, все дело в Роуз.

– Я расстроена, отрицать не стану, – всхлипнула миссис Боннер уже не так горестно.

Молодая женщина присела с ней рядом на неудобное креслице, разгладила юбки муарового шелка и объявила с явно отрепетированным хладнокровием:

– Думаю, тетя, я нашла выход.

Миссис Боннер вдохнула нюхательную соль так глубоко, что ноздри неприятно резануло.

– Дорогая Лора! – ахнула она и закашлялась. – Я знала! Я верила, что у тебя есть идея, но по какой-то неясной причине ты решила меня помучить!

Молодая женщина в волнах серого шелка была очень серьезна и спокойна, деловито разглаживая замявшиеся складки.

«Я не понимаю Лору», – вспомнила миссис Боннер не без опаски.

– Какой же ты нашла выход? – спросила она.

Молодая женщина не торопилась с ответом. В ней зрела идея, ожидая своего часа. Никто не смог бы ускорить ее появления на свет. Идея хранила сама себя.

Лора прикрыла веки, погасив взгляд нежных, внимательных глаз. Отрешенность не мешала ей улыбаться женственно и сладостно. Тетушке Эмми пришлось признать: лицо Лоры смягчилось.

Лора сказала:

– Это и выход, и в то же время не совсем выход. По крайней мере, из моей идеи может что-нибудь получиться, если позволят обстоятельства.

– Ох, – вздохнула миссис Боннер, мечтавшая о прочном сундуке, в котором замкнет все свои неприятности. – Надеюсь, это не секрет?

– Идея так проста, что вряд ли ее вообще можно назвать идеей.

– Рассказывай! – взмолилась миссис Боннер.

– Рассказывать почти нечего, разве что самое начало, потому что конец еще не наступил. Так вот, первым делом я перевела Роуз с чердака в свободную комнату внизу.

– В нашу лучшую комнату! – прошипела миссис Боннер.

– Пусть посидит там тихонько. Я буду приносить ей на подносе еду. По расчетам Роуз, ждать осталось всего несколько дней. Я навела справки и договорилась с акушеркой хорошей репутации, которая живет в Вуллумулу. Зовут ее, кстати, соответственно – миссис Чайлд [27] Дитя ( англ. ). .