Пролог - История одного эльфа

- Это последние судороги, - авторитетно заявил второй голос.

- А кому от этого легче? - резонно вопросил первый. - Тебе? Мне? Или, может быть, начальству, которое сперва командует: «Во что бы то ни стало!» - а потом неожиданно заявляет: «Как вы посмели так поступить?»

- От начальства вообще нужно держаться подальше, - согласился второй. - Особенно когда оно узнает, что этот великан мертв!

- Да живой он, живой! Просто без сознания! Смотри сам! Резким движением мне оттянули веко на правом глазу.

Я невольно скосил его на двух коренастых темнокожих орков в одежде из грубой некрашеной шерсти.

- Видишь? - Тот, который придерживал мое веко, даже подмигнул второму. - Зрачок на свет реагирует, рефлексы в норме…

- Ты это… не выражайся! - осторожно посоветовал собеседник. - Тысячник нам чего велел? Чтоб светловолосый очухался.

- Ну так он и пришел в себя. - Орк, сидевший подле меня на корточках, подмигнул и оскалил клыки в дружелюбной ухмылке: - С возвращеньицем на этот свет! Тебя уже хоронить хотели, светловолосый! А ты взял да и очнулся!

Я закрыл глаза, силясь подавить горестный вздох. Память услужливо показывала мне фрагменты последнего боя - горячую атаку, первую сшибку, леди Ильирель с мечом наголо, вспоротое брюхо моего скакуна, привычная рукоять двуручного меча в ладони, кровь и грязь… И летящие камни. Все тело болело и, наверное, представляло собой один большой синяк. Было трудно дышать, в животе разливалась отчаянная боль, кружилась голова, даже ремни, врезавшиеся в запястья и щиколотки, не так мучили, как эти многочисленные ушибы. Они хотели забросать меня камнями, а потом почему-то решили оставить жить. Зачем? Уж не для того ли, чтобы воздать почести благородному герою? Не хотелось даже думать, что меня ждет. Одно подогревало меня - сознание того, что все остальные наверняка спаслись. А значит, я сделал свое дело.

Земля негромко задрожала под чужими ногами. Я чувствовал вибрацию почвы каждой клеточкой своего тела.

- Приветствуем Верховного Паладайна! - заорали стоявшие надо мой орки.

Как ни велико было желание демонстрировать полное безразличие к своей судьбе, я не мог сопротивляться простейшему любопытству и открыл глаза, с усилием поворачивая голову и рассматривая того, кто только что был назван Верховным Паладайном.

Надо мной стоял самый обычный орк. Нет, что ни говори, его одежда бросалась в глаза своей яркостью и даже какой-то крикливостью, словно ярким пестроцветьем ткани он старался компенсировать что-то мрачное, серое, грязное в своей душе. Но в остальном пришедший ничем не отличался от тех двоих, которые застыли подле меня двумя изваяниями.

- Как он? - кивнул Паладайн в мою сторону. - Очнулся?

- Да, великий!

- Сам вижу. - Паладайн подошел и наступил мне сапогом на горло. - Смотри, - обратился он ко мне, наклоняясь и опираясь на колено локтем, - смотри и запоминай. Вот где вы все у меня! Вот где ваше место, светловолосые! Ты понял, раб?

Что я мог сказать? Он даже не дал мне нормально дышать. Я боролся за каждый глоток воздуха, тщетно стараясь выползти из-под сапога орка. Зажмурив от натуги глаза, я тем не менее знал, что он внимательно наблюдает за мной.

- Хочешь жить? - внезапно пробился сквозь гул крови в ушах мягкий голос. - Тогда моли меня о милости. Проси даровать тебе твою ничтожную жизнь, раб!

Я распахнул глаза. Он знает, о чем просит? Чтобы я, потомок благородного рода…

- Будь ты проклят, - прохрипел я.

- Глупо, - спокойно констатировал Верховный Паладайн. - Сказал бы всего одно слово: «прошу» - и остался бы в живых. А так… Приковать его к столбу. Потом придумаю, что с ним сделать!

Орки тут же сорвались с места и поволокли меня в глубь лагеря. Крепко связанный, я не мог сопротивляться, да, если честно, не слишком хотел. Я знал, что меня убьют, и мечтал только об одном: чтобы все поскорее закончилось.

Двое орков подхватили меня под локти, оттащили к какому-то столбу и, содрав с меня одежду, прикрутили руки и ноги.

По- хорошему, мне надо было отрешиться от мыслей о земном и приготовиться к мучительной смерти -не было сомнений в том, что Верховный Паладайн приберегает меня для чего-то особенного, - но я вместо этого испытывал любопытство, самое неподходящее чувство для того, кто находится на волосок от смерти. Расслабив мускулы - так меньше болели связанные руки и ноги, - я вертел головой по сторонам, рассматривая лагерь орков.

Большую часть обзора закрывали палатки - самые простые, состоявшие из двух опор и натянутой поверх грубой