Эриксон Стивен - Пыль Снов

Молодой солдат по имени Бутыл навис над Скрипачом и, пользуясь торговым наречием - возможно, ради удобства Брюса - заговорил тихим тоном: - Время для Ржавой Рукавицы?

- Что? Для чего?

- Коктейль, который ты изобрел на прошлом чтении...

- Нет. Никакого алкоголя. Ни в этот раз. Оставьте меня одного. Пока не буду готов.

- Откуда мы узнаем, что ты готов? - спросила Лостара Ииль.

- Сидите на своих местах, капитан. Узнаете. - Он метнул Адъюнкту просящий взгляд: - Здесь слишком много силы. Слишком много Путей. Не могу и вообразить, что мы вызовем. Ошибка!

Выражение сухого лица Таворы стало еще более натянутым. - Иногда, сержант, необходимо совершать ошибки.

Еж резко кашлянул, поднял руку: - Извините, Адъюнкт, но вы говорите с сапером. Одна ошибка - и мы превращаемся в розовую пыль. Может, вы ободряли остальных? Я надеюсь...

Адъюнкт повернула лицо к здоровяку, приятелю Геслера: - Адъютант Буян, как поступить, нарвавшись на засаду?

- Я уже не адъютант, - прогудел бородач.

- Отвечайте на вопрос.

Здоровяк блеснул глазами, но не заметил никакой ответной реакции. Тогда он вздохнул. - Вы бросаетесь на них, быстро и напористо. Прыгаете, рвете ублюдкам глотки.

- Но сначала они набрасываются на вас.

- Да, если вы вперед их не вынюхаете. - Маленькие его глаза отвердели. - Сегодня мы будем вынюхивать или набрасываться, Адъюнкт?

Тавора не ответила. Она поглядела на Тисте Анди. - Сендалат Друкорлат, прошу сесть. Я понимаю ваше нежелание...

- А я не понимаю, почему здесь оказалась, - бросила женщина.

- История, - пробормотал жрец.

Надолго повисло молчание; потом девочка Синн захихикала, и все подпрыгнули на месте. Брюс наморщил лоб: - Прошу прощения, но разве это место для детей?

Быстрый Бен фыркнул. - Эта девочка - Верховная Колдунья, Брюс. А мальчик... ну, он совсем иной.

- Иной?

- Тронутый, - сказал Банашар. - И не к добру, это точно. Прошу, Адъюнкт, отмените всё. Пошлите Скрипача назад в казармы. Людей слишком много. Безопасное гадание требует присутствия немногих, а не такой толпы. У бедного чтеца кровь из ушей потечет уже на полпути.

Адъюнкт обратилась к Скрипачу: - Сержант, вы лучше любого здесь знаете мои желания, как и мои причины. Скажите честно: вы сумеете?

Все взоры сосредоточились на сапере; Брюс чувствовал, что все - кроме, разве что, Синн - молчаливо умоляют Скрипача закрыть крышку страшной коробочки. Он же скорчил рожу, поглядел в пол и сказал: - Я смогу, Адъюнкт. Не в том проблема. Но будут... нежданные гости.

Брюс заметил, как бывший жрец задрожал; внезапно Королевский Меч был пронизан горячим потоком тревоги. Он сделал шаг...

...но Колода была уже в руках Скрипача, а он встал у стола - хотя никто еще не успел занять мест - и три карты упали на полированную поверхность.

Чтение началось.

***

Стоявший в тени около здания Странник зашатался, словно ударенный невидимыми кулаками. Он ощутил во рту вкус крови и яростно зашипел.

В комнатушке маленького дома Серен Педак широко раскрыла глаза, испуганно закричав: Пиношель и Урсто Хобота охватило пламя! Она чуть не упала, но Багг успел подставить руку. Руку, покрытую потом.

- Не шевелитесь, - прошептал старик. - Огонь пожирает только их...

- Только их? Что это значит?

Было очевидно, что древние боги перестали воспринимать окружающий мир - она видела, что они по-прежнему сидят, устремив взоры в никуда, а синее пламя пляшет на телах.

- Их сущность, - тихо произнес Багг. - Их пожирает... сила - пробудившаяся сила. - Он дрожал, он казался готовым потерять сознание; пот тек по лицу, густой словно масло.

Серен Педак отступила, положив руки на вздувшийся живот. Во рту у нее пересохло, сердце тяжело стучало. - Кто напал на них?

- Они встали между вашим сыном и той силой - как и я, аквитор. Мы... мы можем сопротивляться. Мы обязаны...

- Кто это делает?

- Он не злобен, просто велик. Гнилая Бездна, это не простой гадатель по Плиткам!

Она села, объятая ужасом - страх за нерожденного сына опалял душу сильнее жгучего пламени - и глядела, как Пиношель и Урсто Хобот горят и горят, тая словно воск.

***

В забитой людьми комнате на верхнем этаже гостиницы разбушевались мертвые недавно твари, рыча и щелкая челюстями. Черная мохнатая крыса с вспоротым животом вдруг взлетела и приклеилась к потолку, царапая штукатурку; кишки свисали вниз, словно крошечные сосиски в коптильне. Синяя мышь-черепаха откусила хвост игуане; рептилия суматошно сбежала, разбрызгивая сукровицу, и теперь отчаянно билась в ставни, ища выход. Дятел, разбрасывая глянцевые перья, хлопал крыльями, бешено нарезая круги над головами - но присутствующие его не замечали, ибо все бутылки упали со стола, разбрызгивая вино, словно струйки жидкой крови; вырезанные Хрясем кони извивались и били копытами, а резчик смотрел, раскрыв рот и выпучив глаза словно жук. Вскоре одна из неуклюжих лошадей вырвалась из деревянной основы, спрыгнула с коленей сапера - копытца застучали по полу - и ударилась о дверь, став грудой щепок.