Эриксон Стивен - Пыль Снов

- А мы?

- Не уйдем.

- Но почему?

Она пыталась найти ответ.

- Потому, Сеток, что жить - значит вести войну. Так уж вышло, что противник оказался слабее нас.

- Не верю тебе! Волки ни с кем не воюют!

- Стая метит территорию, стая отгонит любую другую стаю, которая вторгнется к ней. Стая защищает свои владения - землю и зверье, которое ловит на земле.

- Это тебе не война!

Он пожал плечами: - По большей части это угроза войны - пока угроза действует. Каждая тварь борется за доминирование, среди сородичей и над территорией. Даже собачья свора находит короля и королеву, они правят благодаря силе и угрозы силой, пока кто-то не их свергнет. И что из сего следует? Что политика свойственна всем общественным существам? Кажется, так. Сеток, если бы Волки могли убить всех нас, людей - убили бы?

- Если речь идет о том, "мы или они" - убили бы! Как иначе?

- Я только задаю вопросы, - ответил Тук. - Знавал я женщину, способную сравнять с землей город одним движением прекрасной брови.

- И равняла? - спросила Сеток, радуясь, что теперь сама задает вопросы.

- Время от времени. Но не каждый встречный город.

- А почему?

Неупокоенный усмехнулся, заставив ее вздрогнуть. - Она любила часто принимать теплую ванну.

***

Тук оправился на поиски пищи; Сеток сложила круг из найденных поблизости камней, чтобы разжечь костер. Мальчик всё сидел перед пирамидкой и пел свою песню. Близняшки проснулись, но говорить не хотели. Глаза их были тусклыми - результат шока, понимала Сеток.

- Тук скоро вернется, - сказала она. - Слушайте - вы можете заставить его прекратить это бормотание? Прошу. У меня мурашки по коже ползут. Он случайно не умалишенный, ваш мальчик? Или все дети такие? У Баргастов дети другие, я ведь помню. Они сидят тихо, вот как вы две.

Девочки молчали. Они просто смотрели на нее.

Мальчик вдруг закричал.

Тут же земля в двадцати шагах за могилой взорвалась. Взлетели камни, поднялась туча пыли.

И что-то вылезло наружу.

Близняшки завопили. Но мальчик... мальчик хохотал. Сеток выпучила глаза. Громадный волк с длинными ногами и плоской головой, челюсти усажены клыками - он вышел из пыли и встал, отряхивая покрытые тусклым, спутанным мехом бока. Это движение изгнало из Сеток последние следы страха.

А мальчик завел новую песню: - Ай - ай - ай - ай - ай - ай ...

Тварь горбилась, но все равно была выше Сеток. И еще она умерла. Очень давно.

Сеток метнула взгляд на мальчишку. Он призвал ее. Призвал нелепой песенкой.

"Могу ли... могу ли я сделать так же? Кто этот мальчик? Что тут творится?"

Одна из сестер заговорила: - Ему нужен Тук. Рядом. Рядом с нашим братом. Ему нужен единственный друг Тоола. Они должны быть вместе.

Вторая девочка, подняв взор на Сеток, добавила: - Им нужна ты. Но у нас ничего нет. Ничего.

- Не понимаю, - бросила Сеток, ощутив почему-то укол вины.

- Что случится, - сказала девочка, - если ты поднимешь прекрасную бровь?

- А?

- "Куда бы ты ни шла, кто-то ступает впереди". Так говаривал наш отец.

Огромный волк подошел к мальчику. С боков все еще сыпалась пыль. Сеток вдруг посетило видение: этот зверь рвет горло коню. "Я видела таких, но призраками. Призраки живых существ, не гнилая кожа на костях. Они держались в стороне. Они не доверяли мне, но... я плакала по ним.

Я не могу равнять с землей города.

Не могу?"

***

Привидения вдруг выросли из земли, окружая Тука. Он не спеша встал над разделанной тушей антилопы, которую убил выстрелом в сердце. - Если бы владения Худа были поменьше, - сказал он, - я знал бы вас. Но я вас не знаю. Чего вам нужно?

Один из неупокоенных Джагутов отвечал: - Ничего.

Остальные тринадцать засмеялись.

- От тебя - ничего, - сказал заговоривший первым. Хотя то была женщина... если для мертвецов важны подобные различия.

- Тогда почему вы окружили меня? Вряд ли вы голодны...

Снова смех. Оружие загремело, возвращаясь в ножны и в поясные петли. Женщина подошла ближе. - Отличный выстрел, одна стрела, Глашатай. Особенно примечательно, потому что у тебя остался один глаз.

Тук сверкнул глазом: - Не прекратите ли смеяться, Худа ради?

Мрачное веселье удвоилось.

- Неверная просьба, Глашатай. Меня зовут Варандас. Мы не служим Худу. Мы уважили просьбу Искара Джарака, а теперь свободны и делаем что нам угодно.

- И чего вам угодно?

Смех плескался со всех сторон.

Тук снова присел, заканчивая потрошить антилопу. Вокруг уже жужжали мухи. Краем зрения он видел глаза зверя, еще ясные и блестящие, но устремленные в никуда. "Искар Джарак, когда ты призовешь и меня? Думаю, скоро. Все стягивается в одну точку, но Волки тут ни при чем. Их интерес в другом. Что будет? Меня попросту разорвет надвое?" Он помедлил, поднял взгляд. Джагуты всё стояли вокруг. - Ну, чего тут забыли?