Эриксон Стивен - Пыль Снов

- Оставив их. Пусть ползут, теряя кровь, в город.

- Во время отступления мы нападали бы еще и еще...

- Истратив все стрелы?

- Да. Как будто у нас миллионы стрел, бесперебойное снабжение. Мы загнали бы их за городские ворота и услышали просьбы о мире.

- Хундрилы поистине стали сынами Колтейна! Ха! Отлично, Елк! А теперь давайте встретимся с королем Болкандо, оценим, сколько горечи в его глазах!

***

Шестеро рабов вынесли оружие и доспехи. Золотая филигрань на черненых пластинах нагрудника отливала золотом, казалась потоками солнечного пламени. На чаше шлема извивались змеи с разинутыми пастями, "хвост омара" блестел серебром. Боковые пластины имели замки, позволявшие одним движением скрепить их со стальной защитой носа. Наручи украшали Королевские Гребни Болкандо, поножи были залиты черной эмалью. Широкий меч с затупленным концом прятался в ножных изумительно тонкой работы, как бы маскировавшими кровавое назначение объятого ими оружия.

Заботливо разложив части доспехов на толстом пурпурном коврике, рабы встали на колени с трех сторон.

Королева Абрасталь подошла с четвертой стороны, уставилась на детали. Чуть помедлив, произнесла: - Это смехотворно. Дайте шлем, пояс и вот те перчатки - надев остальное, я двинуться не смогу, тем более сразиться. К тому же, - сверкнула она глазами на побледневших советников, - вряд ли они планируют предательство. Так называемый вождь и двое щенков против десятка моих телохранителей. Это было бы самоубийством, а они до сих пор таких наклонностей не выказывали, не так ли?

Хефри, третья дочь, выступила вперед: - Дело идет о вашей жизни, Мать...

- Ой, сожри мое дерьмо. Если бы ты смогла притвориться хундрилом, чтобы воткнуть нож мне в спину, сейчас ко мне ехали бы не трое, а четверо. Иди играй с братом и не давай пустых советов. Я свой обед сама приготовляю. - Она подняла руки и рабы надели перчатки. Еще один раб нацепил пояс на широкие, мясистые бедра, а четвертый держал в руках шлем, ожидая своей очереди.

Едва Хефри отступила, метнув в мать дюжину ядовитых взглядов, королева повернулась к вождю племени Гилк. - Пришел посмотреть, не перекупят ли тебя, Спакс?

Баргаст ухмыльнулся, оскалив подпиленные зубы. - У хундрилов, похоже, большая половина вашей казны, Огневласка. Но нет, гилки верны слову.

Абрасталь хмыкнула: - Думаю, тот, кого зовут Тоол, описался бы от смеха.

Широкое плоское лицо Спакса стало совсем не радостным. - Не будь ты королевой, женщина, я отрубил бы тебе плюсны.

Она подошла к воину, хлопнула по защищенному раковинами плечу. - Вернемся к этому позже, Спакс. Мы с тобой прогуляемся, расскажешь о вашем калечении. Если оно действительно так ужасно, я попробую на дочери. Или на всех сразу. Почти всех.

Выдернув шлем у раба, она пошла по дороге. Телохранители побежали следом, окружив ее и Спакса с боков.

- Твоим дочерям нужна порка, - сказал Спакс. - Тем, которых я уже видел - точно нужна.

- Даже Спальтате? Ты обжимаешь ее бедра уже три ночи подряд. Думаю, для нее это рекорд. Наверное, нравятся привычки варвара.

- Особенно ее, Огневласка. Наглая, неутолимая - любой Баргаст не из Гилка уже умер бы от истощения. - Он залаял смехом. - Ты мне нравишься, поэтому тебя никогда не искалечат.

- Но рана по имени Тоол еще болит, не так ли?

Вождь кивнул: - Разочарование хуже рака, королева.

- Расскажи о калечении, - сказала она, подумав о муже и еще кое о чем.

- Женщина, которой отрубили передние половины стоп, не может отказать ни одному мужчине, женщине и даже лагерной собаке.

- Понимаю. Используй это слово еще раз в отношении меня - я тебе корешок отрублю и скормлю любимой крысе.

Вождь ухмыльнулся. - Видала зубы?

- Так-то лучше.

Хундрилы ждали на дороге, не слезая с коней. Когда представители Болкандо приблизились, главный воин спешился и вышел на три шага вперед. Затем к нему присоединились спутники.

- Посмотрите на них, - пробормотала Абрасталь. - И покажите хоть одну болкандийскую лошадь, которая стоит смирно с отпущенными поводьями.

- Конные воины, - сказал Спакс. - Они более близки с лошадями, чем с женами и детьми. Сражаться с ними одна морока, королева. Ну, припоминаю, как ривийцы...

- Не сейчас, Спакс. Стой позади, среди солдат. Слушай. Смотри. Молчи.

Гилк пожал плечами: - Как угодно, Огневласка.

***

Абрасталь была вынуждена признать, что первый взгляд на Вождя Войны Желча вызвал в ней внутреннее беспокойство. Острые, дерзкие глаза хищной птицы. Ему далеко за шестьдесят, как решила она, но он силен как кузнец. Черные татуировки - слезинки идут по впалым щекам, пропадая под бородой, серой, словно железными опилками припорошенной. Просторный плащ из вороньих перьев слишком тяжел, чтобы виться за спиной - он колышется, раскрываясь в стороны, так что воин словно бы выходит из устья пещеры. Звенья кольчуги имитируют на широкой груди те же слезы, а на плечах вытягиваются перьями.