Федерико Гарсиа Лорка. Стихи

останусь я в измятых георгинах

и в стеблях трав, растоптанных жестоко.

СОНЕТ

Я боюсь потерять это светлое чудо,

что в глазах твоих влажных застыло в молчанье,

я боюсь этой ночи, в которой не буду

прикасаться лицом к твоей розе дыханья.

Я боюсь, что ветвей моих мертвая груда

устилать этот берег таинственный станет;

я носить не хочу за собою повсюду

те плоды, где укроются черви страданья.

Если клад мой заветный взяла ты с собою,

если ты моя боль, что пощады не просит,

если даже совсем ничего я не стою, -

пусть последний мой колос утрата не скосит

и пусть будет поток твой усыпан листвою,

что роняет моя уходящая осень.

ПОЭТ ПРОСИТ СВОЮ ЛЮБОВЬ, ЧТОБЫ ОНА ЕМУ НАПИСАЛА

Любовь глубинная, как смерть, как весны,

напрасно жду я писем и решений;

цветок увял, и больше нет сомнений:

жить, потеряв себя в тебе, несносно.

Бессмертен воздух. Камень жесткий, косный

не знает и не избегает тени.

Не нужен сердцу для его борений

мед ледяной, - луна им поит сосны.

Я выстрадал тебя. Вскрывая вены

в бою голубки с тигром, змей с цветами,

я кровью обдавал твой стан мгновенно.

Наполни же мой дикий бред словами

иль дай мне жить в ночи самозабвенной,

в ночи души с неведомыми снами.

ПЕСНЯ О МАЛЕНЬКОЙ СМЕРТИ

Мшистых лун неживая равнина

и ушедшей под землю крови.

Равнина крови старинной.

Свет вчерашний и свет грядущий.

Тонких трав неживое небо.

Свет и мрак, над песком встающий.

В лунном мареве смерть я встретил.

Неживая земная равнина.

Очертанья маленькой смерти.

На высокой кровле собака.

И рукою левою косо

пересек я сухих цветов

прерывистые утесы.

Над собором из пепла - ветер.

Свет и мрак, над песком встающий.

Очертанья маленькой смерти.

Смерть и я - на виду у смерти.

Человек одинокий, и рядом

очертанья маленькой смерти.

И луны неживая равнина.

И колеблется снег и стонет

за дверьми, в тишине пустынной.

Человек - и что же? Все это:

человек одинокий, и рядом

смерть. Равнина. Дыханье света.

НОЧНАЯ ПЕСНЯ АНДАЛУЗСКИХ МОРЯКОВ

От Кадиса до Гибралтара

дорога бежала.

Там все мои вздохи море

в пути считало.

Ах, девушка, мало ли

кораблей в гавани Малаги!

От Кадиса и до Севильи

сады лимонные встали.

Деревья все мои вздохи

в пути считали.

Ах, девушка, мало ли

кораблей в гавани Малаги!

От Севильи и до Кармоны

ножа не достанешь.

Серп месяца режет воздух,

и воздух уносит рану.

Ах, парень, волна

моего уносит коня!

Я шел мимо мертвых градирен,

и ты, любовь, позабылась.

Кто хочет сердце найти,

пусть спросит, как это случилось.

Ах, парень, волна

моего уносит коня!

Кадис, сюда не ходи,

здесь море тебя догонит.

Севилья, встань во весь рост,

иначе в реке утонешь.

Ах, девушка!

Ах, парень!

Дорога бежала.

Кораблей в гавани мало ли!

А на площади холодно стало!

ОМЕГА

(Стихи для мертвых)

Травы.

Я отсеку себе правую руку.

Терпенье.

Травы.

У меня две перчатки: из шелка и ртути.

Терпенье.

Травы!

Не плачь. И молчи.

Пусть никто нас не слышит.

Терпенье.

Травы!

Едва распахнулись двери -

упали статуи наземь.

Тра-а-а-вы!!

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

(Мерседес, мертвой)

Ты не дышишь, уснувши.

Из дубовых досок твоя лодка на суше.

Спи, принцесса страны нездешней.

Твое тело белеет в ночи кромешной.

Твое тело, как земля, ледяное.

Спи. Проходит рассвет стороною.

Ты уплываешь, уснувши.

Из тумана и сна твоя лодка на суше.

ПЕСНЯ

- Если ты услышишь: плачет

горький олеандр сквозь тишину,

что ты сделаешь, любовь моя?

- Вздохну.

- Если ты увидишь, что тебя

свет зовет с собою, уходя,

что ты сделаешь, любовь моя?

- Море вспомню я.

- Если под оливами в саду

я скажу тебе: "Люблю тебя", -

что ты сделаешь, любовь моя?

- Заколю себя.

ЧЕРНЫЕ ЛУНЫ

Над берегом черные луны,

и море в агатовом свете.

Вдогонку мне плачут

мои нерожденные дети.

Отеи, не бросай нас, останься!

У младшего сложены руки...

Зрачки мои льются.

Поют петухи по округе.

А море вдали каменеет

под маской волнистого смеха.

Отец, не бросай нас!..

И розой

рассыпалось эхо.

ТИХИЕ ВОДЫ

Глаза мои к низовью

плывут рекою...

С печалью и любовью

плывут рекою...

(Отсчитывает сердце

часы покоя.)

Плывут сухие травы

дорогой к устью...

Светла и величава

дорога к устью...