Дэвид Лоуренс - Английский с Дэвидом Г. Лоуренсом. Тень в розовом саду / D. H. Lawrence. The Shadow in the Rose Garden

“Joey – Joey de-urr!” I said, staggering unevenly towards him. He looked so pathetic, rowing and struggling in the snow, too spent to rise, his blue neck stretching out and lying sometimes on the snow, his eyes closing and opening quickly, his crest all battered.

“Joey dee-urr! Dee-urr!” I said caressingly to him. And at last he lay still, blinking, in the surged and furrowed snow, whilst I came near and touched him, stroked him, gathered him under my arm. He stretched his long, wetted neck away from me as I held him, none the less he was quiet in my arm, too tired, perhaps, to struggle. Still he held his poor, crested head away from me, and seemed sometimes to droop, to wilt, as if he might suddenly die.

He was not so heavy as I expected(он не бал таким тяжелым, как я ожидал) , yet it was a struggle to get up to the house with him again(однако снова подняться с ним к дому было весьма затруднительно; struggle – борьба; напряжение, усилие ) . We set him down, not too near the fire(мы положили его не слишком близко к огню; to set down – высаживать, ссаживать ) , and gently wiped him with cloths(и легонько вытерли тряпками) . He submitted, only now and then stretched his soft neck away from us, avoiding us helplessly(он подчинился, только время от времени: «теперь и затем» вытягивал в сторону свою мягкую шею, беспомощно избегая нас) . Then we set warm food by him(потом мы поставили теплую пищу возле него) . I put it to his beak, tried to make him eat(я положил ему в клюв кусочек, попытался заставить его поесть) . But he ignored it(но он игнорировал пищу) . He seemed to be ignorant of what we were doing(казалось, он не понимал, что мы делаем; ignorant – невежественный; не знающий /о чем-л./ ) , recoiled inside himself inexplicably(необъяснимо содрогаясь внутри себя; to recoil – отскочить, отпрянуть, отпрыгнуть ) . So we put him in a basket with cloths, and left him crouching oblivious(тогда мы посадили его в корзину с тряпьем и оставили лежать, распластавшегося в забытьи; oblivious – забывчивый; не замечающий; рассеянный ) . His food we put near him(пищу поставили рядом с ним) . The blinds were drawn, the house was warm, it was night(шторы были опущены, дом теплым, наступила ночь) . Sometimes he stirred, but mostly he huddled still(иногда он шевелился, но большей частью неподвижно лежал, сжавшись; to huddle – сваливать в кучу; толпиться; тесниться; съеживаться; свертываться калачиком ) , leaning his queer crested head on one side(склонив набок свою необычную голову с хохолком) . He touched no food, and took no heed of sounds or movements(он не притрагивался к пище и не обращал внимания на звуки и движения) . We talked of brandy or stimulants(мы говорили о /том, чтобы ему дать/ бренди или чего-нибудь бодрящего; stimulant – возбуждающее средство, стимулятор ) . But I realised we had best leave him alone(но я понял, что нам лучше оставить его одного/в покое).

He was not so heavy as I expected, yet it was a struggle to get up to the house with him again. We set him down, not too near the fire, and gently wiped him with cloths. He submitted, only now and then stretched his soft neck away from us, avoiding us helplessly. Then we set warm food by him. I put it to his beak, tried to make him eat. But he ignored it. He seemed to be ignorant of what we were doing, recoiled inside himself inexplicably. So we put him in a basket with cloths, and left him crouching oblivious. His food we put near him. The blinds were drawn, the house was warm, it was night. Sometimes he stirred, but mostly he huddled still, leaning his queer crested head on one side. He touched no food, and took no heed of sounds or movements. We talked of brandy or stimulants. But I realised we had best leave him alone.

In the night, however, we heard him thumping about(ночью, однако, мы услышали, как он шумно расхаживает; to thump – наносить тяжелый удар; стучать; тяжело, с шумом двигаться ) . I got up anxiously with a candle(я встревоженно встал со свечой) . He had eaten some food, and scattered more, making a mess(он поел немного, а больше разбросал, устроив беспорядок) . And he was perched on the back of a heavy arm-chair(и уселся на спинку тяжелого кресла; to perch – садиться на насест; усесться, взгромоздиться; perch – насест, жердочка ) . So I concluded he was recovered, or recovering(так что я заключил, что он поправился или поправляется; to conclude – заканчивать/ся/; заключать, делать вывод ).

The next day was clear, and the snow had frozen(следующий день был ясен, снег замерз; to freeze – замерзать, покрываться льдом ) , so I decided to carry him back to Tible(поэтому я решил отнести его обратно в Тайбл) . He consented, after various flappings, to sit in a big fish-bag(он согласился, после различных хлопаний = похлопав крыльями , сесть в большую сумку для рыбы) with his battered head peeping out with wild uneasiness(высунув растрепанную голову с огромным беспокойством; to peep out – выглядывать; высовывать/ся/ ) . And so I set off with him, slithering down into the valley(и вот я отправился с ним в путь, заскользил вниз в долину; to slither – скатываться, соскальзывать; идти скользящей походкой ) , making good progress down in the pale shadows beside the rushing waters(быстро продвигаясь в бледных тенях возле стремительных вод; progress – прогресс, движение вперед; продвижение; to rush – бросаться, кидаться; мчаться, нестись ) , then climbing painfully up the arrested white valley-side(потом мучительно взбираясь по неприступному белому склону долины; painfully – болезненно, мучительно; pain – боль; страдание; pains – старания, труды; to arrest – арестовывать; задерживать, останавливать ) , plumed with clusters of young pine-trees(украшенному купами молодых сосен) , into the paler white radiance of the snowy upper regions, where the wind cut fine(к более тусклому белому сиянию заснеженного плато: «верхних областей», где дул резкий ветер; to cut – резать; ударить; причинить острую боль; fine – тонкий; острый ).