Светлана Макаренко-Астрикова - Сказки кофейного фея

…Она сидела перед окном, в раме вечерних, плывущих, очень низко плывущих, февральских туч и туго спеленатого небом заката с красноватыми брызгами зари. Шторы были не задернуты, и, войдя в распахнутые двери, я оторопел от увиденного… Нежданного. Неожиданного.

Одна ее крохотная ножка была с тщательностью обута в изящный, кожаный босоножек, другая – нет. Она покачивала ею тихонько, неслышно, переворачивая страницы какой то книги, склонив голову к плечу, и то и дело прикасаясь к жемчужным бусинам на шее, словно они мешали ей.

Пожимая ее теплую, мягкую руку с длинными артистическими пальцами и сильной ладонью с двумя мозолистыми бугорками от строгих изящных колец, среди которых тогда не было – обручального, отвечая на ее приветствие, сказанное мягко и как то тепло и сердечно, я уже понимал, что никуда не уйду отсюда. Ни сегодня. Ни завтра. Ни через сотню лет. Ибо мое сердце сразу, моментально, гибельно и прочно, упало к ее ногам, не замедляя ритма, как испуганный заяц, и билось прямо перед крохотными пальчиками в тонком прозрачном капроновом чулке, с крохотной дырочкой на шве…

Да – да, я понял тотчас же, бесповоротно, непреложно, что никогда и никуда больше не уйду от ее духов, контура ее колен под велюром или шелком платья, под едва заметным абрисом белья. Не уйду от очертаний ее шеи, локтей, от ее листков, шуршащих в блокноте. От ее строф, троеточий, черточек, штрихов, длинных тире, рассыпанных, чуть небрежно и насмешливо, незримо, по ободу круглого столика с одинокой розой в керамической вазе.

…

От ее запястий, окованных браслетами, простыми и изящными, как она сама. Из потемневшего, недорогого турецкого золота и цирконитовых камешков. От мягкости ее нежных губ, слегка закушенных – почти всегда в попытке избыть грызущую ее прочно, изнутри, боль. От ее голоса, магия которого – в приглушении вечной лавины нежности и солнечного интереса к миру, к тебе – лично, ко всему вокруг… Лавины, извергающейся тотчас, моментально из раскрытого, распластанного на ее ладони сердца. Любимого мною. До безумия.

Не уйду никуда, пусть хоть сто тысяч раз схлынут и разольются вновь под моими ногами летейские воды…

Первым моим и самым естественным желанием тогда было: сесть прямо на пол, у ее ног.

И я сделал это, отбросив в сторону трость и пальто… Она ничуть не удивилась, только перелистнула страницу в книге и, положив руку мне на голову, нежно ероша волосы на моей макушке, принялась читать вслух, прямо с середины…

Под моими губами, ладонью, птенчиком, испуганным, любопытным, нежным, билась тонкая жилка – вена на ее округлом колене. В другой руке я держал крохотную стопу в тонком капроновом чулке, трепетно разминая пальчики, уставшие, капризные, чуть испуганные замершие вопросительно, в ожидании непонятного еще ни ей самой, ни ее сердцу… Мне казалось тогда, что их легко сломать даже просто – дыша. И я – затаил дыхание… Как оказалось, на все время, пока она рядом…

Улыбаюсь про себя этим долгим и не прошенным совсем воспоминаниям, стягивая через голову рубашку, бросая ее прямо на запыленный пол столовой. Немного потирая ноющее левое колено, снимаю брюки. И, направляясь к маленькому чуланчику с узкой душевой кабинкой в правом углу квадратного коридора, наугад нажимаю кнопки сотового. Он светится тревожно. Два пропущенных звонка. Набираю тотчас. Она, наверное, уже сходит с ума! Давно…

– Алло, любимая, это я! Я задумался, прости. Не слышал звонков. Нет, все в порядке. Да, хорошая дача. Мне понравилась. И тебе понравится. Я думаю. Есть камин. Много яблок. Ты же их любишь! – Я улыбаюсь. – Нет, нет, я приеду часа через три. Конечно. Только приму душ. И приберу здесь. Да. Ну, немножко так.. Как я могу тебя привезти тебя в какую то пыль, кроме – шоколадной? Ну, какие шутки, голубка, что ты! Я серьезно. Ты пока собирайся? Ты сможешь? Белье?.. Какого черта, зачем тебе оно в такую жару?!.. Ах, простыни.. Да, конечно.. Я думал, ты говоришь про свое белье.. – Я хрипло смеюсь. Тревога моментально тает. Она сказала, что сможет собраться сама. Потихоньку. Это так хорошо.. Значит, ей лучше, и голова не кружится, и жара нет… И боли – не мучают. Главное, что – не мучают боли… Только бы это длилось, как можно дольше.. Как можно…. О, боже.. – Я продолжаю вслух, судорожно проглотив горький комок в горле:

– Только не бегай.. Пожалуйста. Ходи осторожно. Не спеши. Без меня – не спеши. Хорошо? Мы все успеем. Я знаю. Но все равно, не бегай…. Да, и не забудь пудру..И все, что там нужно моему фею: перышки, крылышки, крема, духи, помаду… Что я еще забыл, голубка моя, скажи мне? Я улыбаюсь во все тридцать два зуба. Жаль, что она не видит! – Ну конечно. Все, что ты хочешь: шоколад, книги, кофе, карандаши, мыло, шампунь, бюстье, кружева, шелк.. Самый тонкий, ведь иначе я все равно его порву, ты же знаешь, любовь моя.. В первую же ночь.. И – в другие.. Обещаю. Твердо.