Петар II Негош - Новые переводы. «Луч микрокосма», «Самозваный царь Степан Малый»

верный Тебе раб готов на муки,
он завет Твой высший исполняет;
спорит в море с яростною бурей,
что бросается в него волнами,
страхом гибели его пугает,
хочет потопить в кипучей бездне.
Поразил, Господь, Ты злую силу,
не принявшую Твои законы,
ужасом наполнившую мрачным
горизонт наш и судьбину нашу!
Ночью страшной, бурной, разъяренной
пред очами вдруг лучи блеснули,
будто ангельский был слышен голос:
«Я в душе твоей, злом помраченной,
образ славы и огня бессмертья,
знаю я, что вас, людей, сгубило. 5

Понапрасну страстного поэта
с божеством равняют, величают —
я один лишь мрак ваш проницаю,
достигаю и до врат небесных».

Расскажи, бессмертное созданье,
про твое внезапное паденье
и во времени твое плененье,
во плачевной, горестной юдоли:
нечестивая какая сила
разлучила тебя с вечным Богом
и закон Его в тебе попрала,
отчего гнев вечного Владыки
противу тебя так распалился?
Про твое несчастье мне поведай!

Ужас весь внезапного паденья
ты никак постичь не можешь, смертный!
Тяжкого мучения мы жертвы
из-за пагубного преступленья.
Забываем мы свое наследство,
бытия довременного благо,
счастия бессмертного источник,
райские поля и их блаженство,
взгляд Творца, нас к жизни выводящий, —
всё забвенье злое поглотило.

О бессмертья искра, вырвись к свету
из застенков роковой темницы,
воспари на лёгких крыльях света,
с вечной жизнью пламенною слейся;
с глаз моих ты убери завесу,
непрозрачный смертоносный полог;
взоров мысленных пусть не коснется
безрассудство мятежа людского —
устреми их ввысь, к полям блаженства,
к освященной храмине творенья.

Там большую колыбель увижу,
зыбку вечности, её начало;
вечность поднимается на крыльях,
улетает вдаль, в простор бескрайний,
и скрывается от наших взоров;
взгляду человека невозможно
в вечность неприступную проникнуть,
где рождаются миры, светила,
где бессмертные роятся духи,
совершается зачатье мира.

Уведи меня в простор небесный,
где возникла ты и зародилась,
увидать блаженные жилища,
следом за архангелом летая
на крылах бессмертия и света
под знаменами небесной славы —
славы светоносной, милосердной;
заключённого в сем смертном теле
ты меня и здесь сопровождаешь —
по трясинам горестной юдоли.
«Я и есть в тебе бессмертья искра 6, —

говорит мне светлая идея. —
К вечному снесу тебя огнищу,
от которого я прилетела,
только сбрось телесные оковы,
отряхни прах немощного тела,
не стенай под игом тела больше —
то сосуд и слабый, и скудельный,
под косою смерти быстро никнет,
враг питается им человечий».

«Следуй вслед за мной», – она велела;
повела выс око, в царство света.
Словно капля от росы цветочной
или льда прозрачного осколок,
если солнышко на них чуть глянет,
лучики его в себя вбирают,
так и я от отсветов небесных
сделался теперь на них похожим.
К небу чувство родственное движет,
как магнитом тянет меня к небу.
Слабые и маленькие искры
между солнц зажглись огнями света
и обилием лучей бессмертных
полнят все миры и все пространства.
Свет огромный искра порождает,
океан составили те капли,
в них Творец величием сияет,
весь искрится, словно бы от солнца,
люди перед Ним идут богами,
все Создателя благого славят.

Шесть небес подвижных прохожу я 7,

млечных шесть путей я пролетаю —
шар за шаром сферы составляют;
совершают здесь шары вращенья
в установленном Творцом порядке,
по орбитам, что определила
Всемогущего благая мудрость,
тайна их известна только Богу,
управляющему мирозданьем,
всеми несчислимыми мирами.
Прохожу я пять небес недвижных,
за лучистой следуя идеей,
и повсюду вижу только царство
неподвижного великолепья:
расстояния здесь беспредельны,
свет один лишь движется, играет,
всё наполнено его лучами,
словно видишь острова морские,
снегом занесённые зимою, —
их пловец издалека заметит.

Но постой, Божественная искра!
Все круги возможные прошли мы:
луч опасен глазу человека,
взору смертного вредить он может;
бесконечен лишь простор небесный,
у воображенья есть граница.
Дочь небес услышала моленье,
изменила свое направленье
по путям великим мирозданья;
на холме мы оказались светлом.