Петар II Негош - Новые переводы. «Луч микрокосма», «Самозваный царь Степан Малый»

Каждый смертный, на земле рождённый,
собственной обителью владеет —
храмом человеческого сердца,
здесь, под сводом жалобы и грусти,
под источенной страстями крышей,
муки сразу всех времён гнездятся.
Родовое горькое наследье
человек оставил человеку,
и счастливейших оно отыщет
в их гармонии, чреватой смертью.
То, что глубоко лежит на сердце,
никому другому не расскажешь;
подаём различные мы знаки,
в жестах разных и в телодвижениях
внутренние чувства проступают.
Но все наши выраженья слабы,
и все наши чувства не покажут
то, о чём нам рассказать хотелось, —
выйдет только лепет несуразный,
бред души, под спудом погребенной.

Всяко посмотри на человека
и суди о нём ты, как захочешь, —
человек для человека тайна.
Человек – тварь, избранная Богом;
если солнце свет свой порождает
и его сияние не ложно,
ежели земля наша не призрак,
то душа бессмертна человека,
в смертном прахе спрятанная искра.
Мы лучи, охваченные тьмою.

Непостижный и Всевышний Боже!
Беспредельный ум Твой – наша искра,
замысел Твой спрятан в человеке;
выбросил Ты к нам, на бурный берег,
из Твоей сокровищницы жемчуг.
День – Твоя пресветлая корона,
ночь – таинственнейшая порфира,
непонятных нам чудес явленье.
Дел Твоих постичь мы не умеем,
только восхищаемся Тобою.
Пифагор! Вы вместе с Эпикуром 2 2 У древнегреческих философов Пифагора и Эпикура Негош осуждал их учения о душе. Пифагора поэт осуждает за его учение о переселении души, согласно которому душа после смерти вселяется в других людей и даже в растения и тела животных (как собственная душа Пифагора, которая взамен бессмертия выбрала память о своих прежних животных воплощениях). Согласно Эпикуру, душа состоит из тонких подвижных атомов и разлита по телу. Переселение души у Пифагора и её материальная природа у Эпикура равно противны Негошу, следовавшему православному учению о бессмертии души человека.
злобные тираны душ бессмертных,
тёмная вас покрывает туча
и последователей всех ваших.
Вы людское имя исказили,
званье человека перед Богом,
уравняв с животным бессловесным;
искру Божью вы лишили неба,
а она сюда с небес низверглась —
в мёртвые объятья смрадной смерти.
Сочинениям безумным вашим
лишь одни глупцы поверить могут.
Если б ночь наш шар не посещала,
разве так бы свет сиял небесный?
Без клыков зимы свирепой, лютой
разве б мы тепла узнали благо?
Без тупых и ослеплённых взоров
светлые умы разве блистали б?
Только пламенной душе поэта
всемогущества открыта тайна. 3 3 Негоша не удовлетворяли результаты современных ему научных исследований природы и мироздания. Он считал, что наиболее глубокие тайны природы могут быть постигнуты только интуитивно, в произведениях высокого искусства. Творческое начало делает поэта похожим на Творца мира, и это помогает ему проникнуть в сокровенные глубины мироздания.

Чудеса святых небес высоких,
всё, что здесь цветёт, искрит, лучится,
все миры, что лишь уму доступны,
лики все и смерти, и бессмертья —
вкупе всё, что только есть на свете,
создано Отцом поэтов общим.
Сколь священно звание поэта!
Голосом его вещает небо,
светлый луч торит ему дорогу,
величает он Творца благого.
Дивные певцы из наших сербов
миру угождать не захотели
и за это много пострадали.
Судьбы наши нам с тобой известны,
думаю, нет на земле подобных.
Я спустился к самым вратам ада,
тартар вышел на меня с проклятьем,
вижу его мерзкое обличье;
на судьбу роптать мне не пристало,
у Творца в руке моя надежда.
На тебя я вот что возлагаю:
пусть воспламенятся, засверкают
пред очами сербов и славянства
и Душан, и Обилич, и Джордже,
и другие сербские герои;
да исторгнешь слово посрамленья
на Вуицу, Вукашина, Вука 4 —
богомерзких порождений сербства:
опозорили они нас, сербов,
ад им будет малым наказаньем!

Вовсе нелегко в полет пускаться
на ладье с распятыми крылами
без вожатого и без кормила
в океан бескрайний и воздушный,
где и солнца – только капли света,
и миров едва заметны искры,
где бушуют, свирепеют ветры,
смертного глазам не дав открыться,
гонят его в мрачное жилище,
Богу лишь его известна участь.

Правда, освященная Всевышним,
да святится имя Твое всюду,
до границ непостижимых света,
защити меня щитом могучим
от всех бурь и кораблекрушений.
С алтаря пречистого вот жертва!
Не дают ей прямо к небу выйти —
эта жертва к небесам взывает!
Твоего раба худого видишь,
что плывет к святилищу по морю;