Натали Стердам - Дети больших дорог. 1,5 года в пути, 32 страны, 100 городов

Думать об этом было некогда, ведь на столе стояло сладкое домашнее вино и паста с собственноручно выращенными в саду помидорами, где помимо прочего росли виноград, ягоды и киви. Ближе к ночи, ровно после ужина, наступила Верона: мы бродили под фонарями, Алессандро рассказывал мне городские сказки, неторопливо проходящие мимо люди пели, джелатерии 2 2 Джелатерия (итал. Gelateria) – кафе, в котором производится и продается мороженое. не собирались закрываться, встречаясь чаще обычных баров – самое важное вовсе не процент алкоголя в крови, а эндорфины от шоколадного мороженого. Итальянцы – великие гедонисты.

Утром мы поехали к Джульетте – до этой каменной девы я так и не добралась в свой прошлый визит в Верону. Если верить примете, каждый, кто потрогает бронзовую барышню за грудь, непременно обретет счастье в любви. Я, конечно, тоже не удержалась и схватила ее за сосок, но, видимо, в моем случае чары Джульетты дали сбой. Подниматься на знаменитый балкон, с которого, согласно Шекспиру, девица общалась с Ромео, я не стала, так как удовольствие стоило четыре евро. С учетом того, что балкон является современной пристройкой, созданной специально для чересчур романтичных туристов – неоправданно дорого.

Ровно в час дня я села на поезд до Венеции. За окном проносились виноградники, небольшие железнодорожные станции, покрытые черепицей оранжевые дома. Мой город приближался ко мне километрами рельсов, предчувствием влажного воздуха, солью Адриатики, смеющимися масками со старых фотографий. Когда Венеция наконец случилась со мной снова, сразу с вокзала я направилась к Джуану – одному из итальянских мастеров масок, с которым познакомилась в октябре 2012 года. К нему же я наведалась, вернувшись в феврале на карнавал. Таким образом, я завела привычку неожиданно объявляться в его жизни без каких-либо предварительных звонков и договоренностей. В этот раз магазин оказался закрыт. Безрезультатно прождав около часа, оставила на двери записку с явками и паролями, и ушла гулять по городу.

От Сан-Марко до Святой Елены – босиком по набережной, с кедами в руках, сквозь толпы туристов к полупустым улицам, на которых мальчишки играют в футбол, а на окнах сушится белье. Моя Венеция – это, возвращаясь из очередного тупика, наткнуться на толпу школьников, увидеть, как играют в маленьком парке собаки, заблудившись, запутаться во времени и обнаружить себя в тысяча шестьсот каком-то там году, потому что в Венеции времени нет, оно отсутствует как категория. Моя Венеция – вернувшись к мосту Риальто, встретить потерявшуюся русскую туристку и помочь ей добраться до Сан-Марко, с ней же делить апельсин, опустив уставшие ступни в воды Адриатики, а после снова гулять без карты, теша себя иллюзиями, что однажды я стану хоть немного своей в этом невозможном городе, где своим можно только родиться.

Звонок мастера застал меня через несколько часов на ступенях одной из церквей. Вернувшись, обнаружила на зеркале фотографию, сделанную еще осенью 2012. Вопреки всему, почта России доставила ее в Италию целой и невредимой. На секунду я задумалась о том, как же причудливо иногда складывается жизнь: я бродяжничаю по земному шару, а где-то в Венеции, между масками из папье-маше и обрывками газет, висит моя черно-белая фотография…

Традиционно пошли есть пасту и пить вино. Откровенно говоря, до сих пор удивляюсь, как мне удалось не спиться в те месяцы: алкоголь разной крепости регулярно употреблялся внутрь в компании новых знакомых – за встречу, за друзей, за путешествия, за очередной прекрасный город с многовековой историей.

В тот солнечный полдень в Венеции, в один из последних дней августа, я рассказала за бокалом вина о своих грандиозных планах старому мастеру, и пообещала, что при следующей встрече буду говорить по-английски намного лучше. Несмотря на языковой барьер, он понял идею, и пришел в ужас.

– Я объеду всю Европу, а потом улечу в Латинскую Америку! Только представь, Джуан, только представь!

– Натали, это сумасбродство, ты должна одуматься, ты не можешь этого сделать!

– Почему нет?

– Это опасно. В Европе опасно. В Италии опасно. Про Латинскую Америку я вообще молчу…

Эти слова мне придется услышать десятки раз на самых разных языках. «Yo no lo creo! De Rusia a Argentina? You can’t do it. Je ne suis pas sûr que je comprends, mais si oui, tu es fou» 3 3 Я не верю! Из России в Аргентину? Ты не можешь сделать этого. Я не уверен, что понял, но если это так, то ты сошла с ума (перевод с испанского, английского и французского). . Я привыкла к ним, они отчасти вписались в лейтмотив моей дороги. Я не могу, но я лечу в Аргентину, чтобы после пересечь континент вдоль и поперек, оказавшись между двух океанов и на двух побережьях, и, может быть, я действительно сошла с ума.