Натали Стердам - Колыбельная сирены

Обманчиво глянцевая капуста хрустела на зубах. Солоноватый привкус устричного соуса смешивался со сладким коричневым сахаром, и Сяомин невольно зажмурилась от удовольствия. Едва ли кто-то не только в Чайна-тауне, но и во всем Нью-Йорке, готовил пак-чой лучше дядюшки Ченга.

С одной стороны, ничего сложного в том, чтобы обжарить китайскую капусту в кунжутном масле, не было. С другой стороны, далеко не каждый китаец умел делать это в соответствии с традиционными рецептами. Неудивительно, что местные из других районов специально приезжали сюда, чтобы попробовать настоящую кантонскую кухню.

Вот и сейчас колокольчик над входом коротко звякнул и дверь открылась, впуская в ресторан пару американцев – смущенную девушку с копной коротких рыжих кудряшек и высокого симпатичного мужчину в очках. Туристы? Любители экзотических блюд? Влюбленные на свидании? Судя по тому, с какой нежностью он гладил ее пальцы в ожидании заказа, последнее.

Сяомин отложила палочки и прислушалась.

– Ресторан очень… аутентичный. – С восхищением оглядываясь по сторонам, произнесла девушка. – Эти иероглифы, позолота, красные фонарики, деревянные жалюзи… Теперь я понимаю, почему из всех мест в Чайна-тауне ты выбрал это.

«Не деревянные, а бамбуковые!» – раздраженно поправила про себя Сяомин. Впрочем, чего ожидать от бескультурных гринго, у которых даже нет своей истории, если не считать таковой двести пятьдесят лет с момента объявления Штатами независимости…

– Бамбуковые, – с любовью глядя на рыжую, вдруг сказал ее спутник, и Сяомин присмотрелась к нему внимательнее.

Красиво очерченные скулы. Обаятельная улыбка. Угадывающиеся под простой серой футболкой мышцы. Слишком образован для белого. Слишком хорош для глупой американки.

– Я собираюсь замуж за самого умного мужчину в мире, да к тому же гурмана. – Подмигнув, негромко рассмеялась девушка. – Честно, Джон, я бы никогда не догадалась добавить в свадебное меню блюдо из китайской кухни! Это гениально!

Солнечный зайчик пробежал по стоявшим в нишах декоративным фигуркам терракотовых воинов и запутался в линзах очков, заставив Джона моргнуть и посмотреть на посетителей ресторана. Он скользнул взглядом по худому мужчине в заляпанной соусом ковбойской жилетке, по веселому парню, перед которым стояла чашка с белым рисом, по замершей и неожиданно разволновавшейся Сяомин. Скользнул и тут же забыл всех, на кого смотрел. Он не видел никого, кроме своей невесты.

– Видишь, Джулия, мы справились вместе, а ты боялась, что не успеем до конца недели. Осталось определиться с количеством гостей и разослать приглашения.

Джон. Джулия. Сяомин поморщилась, будто попробовав на вкус жесткие, рубленые слоги, так непохожие на звучание ее легкого, подобного первым солнечным лучам или бликам на воде, имени… Сяомин. Ян всегда ищет Инь. Твердое стремится к мягкому, светлое – к темному, мужское – к женскому. Джон и Сяомин. Да, так гораздо лучше… Правильней.

– Сяомин, не трогай его. – Раздавшийся у самого уха голос вырвал ее из размышлений.

– Дядюшка, я снова проголодалась.

Она повернулась, и ее губы тронула улыбка, которую сидевший за соседним столиком Джон назвал бы милой, а дядюшка Ченг – зловещей. Старый китаец много лет был знаком с Сяомин, и ее чуть округлое, по-детски невинное лицо не могло ввести его в заблуждение. Он не поверил ей ни на секунду, но единственное, что ему оставалось – только помолиться за двух молодых людей, столь не вовремя заглянувших в его ресторан.

– Чего ты хочешь, Сяомин?

В вопросе прозвучало больше, чем он спросил.

– Фаршированный мясом тофу.

В ответе оказалось заключено меньше, чем она подумала.

Дядюшка Ченг с неохотой принял заказ и отправился на кухню, не заметив, как Сяомин облизнулась, и в чертах ее лица на мгновение показалось что-то звериное.

Утро вторника – каша конджи с перьями зеленого лука, кинзой и кусочками имбиря. Утро среды – яичная лапша с ростками фасоли и кунжутными семечками. Утро четверга – пирог с дайконом и соусом чили. Утро пятницы – пустой стол. Три дня Сяомин приходила к дядюшке Ченгу и ждала. На четвертый Джулия наконец появилась в ресторане, чтобы внести последние коррективы в меню.

Она уточнила число порций и попросила добавить меньше специй, еще раз восхитилась интерьером и отправила фото «этого чудесного места» подруге. Чего Джулия не сделала, так это не обратила внимания на сидевшую в углу миниатюрную китаянку, которая вышла на улицу вскоре после того, как дядюшка Ченг пересчитал протянутые ему купюры.