Юрис Куннос - Берестяной Грааль

Час призраков определенно минул.
Жаль, мимо касс.

Чует, чует мой нос.
Мощеная улица с каноническим текстом про яйца.
Цыганский переросток Рингла глядит в окно.
В полуподвале коммерц-парикмахерская «Данас».
О, бойся данайцев!

Светлая кровь с фитиля свечи
скатывается мне на левую руку,
густея.
Пламя и свернувшийся воск.
Кельтский меч в моей правой руке помнит все.
Золотая яблоня.

Инга приснилась. Не Яблонька.
Кацапочка из 9-го «Б» нашей школы.
Смех сквозь слезы, балетные ножки в разношенных чоботах.
Глаза же сверкают, как месяц май (для
кого?) Портовый ветер в косе. Возбуждает.
Что ж, выпьем, на хальяву – таков мой тост.
Лирический мовизм.

Лирический мовизм.
По совместительству сценический реквизит.
Или, изволите видеть, картина без автора.
Все на продажу. Вольера с нетопырями, роскошнейшее
небытие,
или заурядное присутствие в завтра.

«я думаю Ты улыбнешься
бесхитростным этим строчкам
а может быть и поплачешь
над сотней моих чудачеств

на небе свары птичьи
чего им делить спроси их
я знаю что и на крыльях
птицы несут Мессию

гляжу в глазах встали слезы
я думаю Ты улыбнешься
а может быть и поплачешь
за окнами цвета розы»

Филя отнюдь не глуп, но слегка покусан.
Прет на рожон порой, порой параллельным курсом.
Филин летает ночью, мышиные ультразвуки;
складывают крылышки чикагские Black Hawks.
Эманацией поля Святого Духа, быстрее света
в миллиард тысяч раз.
Маленькая черная родинка возле уха.

Когда сгорает свеча,
густой парафиновый запах
приводит сны
и Малую Ночную музыку.

к среде адаптируемся на раз-два-три
все сквознячки знаю а у Кнопочки всех Антонов
чужой среди своих пока
но ворониха лидер ее подери
любому из нас босяков отвалит по три поклона

вот я на ногах уже сейчас побудку заточим
(лишь бы хватило нерва)
едва ли кто угадает
насколько мне очень!
крепкие как чифирь стихи
чисто как маюскулы Гутенберга
и нежно умею записывать как посол средненочья

случается жестко но с кем не случается-то
раз ворониха сидит на заборе в такую минуту
жесткость обернется нежностью прямо как береста
среда зарастет фольклором да и всё тут

был у меня стиш (поэма неоконченная?)
про улицу Ключевую и ее ля-ля, эх, ладно, а-ля Чак?
а-ля Бельман? а-ля кто-то?
а покажется диковато одной воронище
(только без обид!) но ведь можно чтить и так
бытие Твое вольный охотник

P. S. Той ночью черный кот влез в комнату. Хватит котов!
P. P. S. Завяжу с воронихой. Стану есть капусту и пропущу
глоток.

P. P. P. S. Бог уже наказал меня за это.

skål! дни катятся всё больше стороной
в Таллине Катящиеся Камни скоро
так мы в лето разлетаемся зимой
вижу белых мух пчел слышу желто-черных

вот Грааль поэзии серебристо-серебрист
это не металл не рок даже и не танго
нечто бестелесное беспременно please
влейте в мой стакан блистающую влагу!

утром деревья за переплетами окон
с пожелтевшей листвой графически наги
травы кусты но озеро в коконе и не
видны дальние берега
Клод Моне? эффект дымки?
ай! прямиком в февраль
мысль мчится как скорый поезд
как часы девичьи сердечки как монахи
к ночным молитвам или же почерк мой
шероховат неразборчив зато идеален для
грязи топи но Соколица ведь не там
таборные костры дымы уже упомя-
нутые но не там хотя тамтамы велят
да состенуто но не там
да Соколица где каменный кромлех
и снова дымы и куда? к юрте? вигваму? шатру?
дым из трубок дрожат перья на солнце
и шлифуют кожи на ветру и сушат рыбу
эффект тумана и шельф исчезает и бу-
бен в экстазе транс ворожит шаман