Сергей Шестак - И ВСЕ ДЕЛА. рассказы, повести

Телефон был в коридоре общежития. Я набрал номер и нетерпеливо стал ждать соединения, предвкушая удовольствие от общения с Леной.

Мы познакомились в аэропорту Домодедово. Я ждал посадку на самолёт в «отстойнике», длинном здании, с обеих сторон которого стояли авиалайнеры. Объявилась сопровождающая. Все пошли одновременно, как всегда бывает в таких случаях. Я не тронулся с места: мне не хотелось толкаться у двери. И вдруг я увидел Лену с дочкой. Она держала дочку за руку, в другой руке у неё была большая сумка. Я сам не заметил того, как оказался рядом с ними, и предложил помощь носильщика. Она была в светлом лёгком платье; с короткими волосами, осветлённых солнцем, загоревшая. Я не мог пройти мимо такой женщины! Наши места оказались в разных салонах: у неё был первый салон. Ил-62 летел до Анадыря восемь часов без промежуточной посадки. Ходить из одного салона в другой было запрещено. У меня было предчувствие, что за эти восемь часов её обязательно найдёт другой мужчина. И точно! Второй салон выходил после первого. Я увидел их из окна, – Лену, в плаще, туфлях, Танюшу, в куртке, шапочке, и мужика, который нёс их сумку и говорил что-то Лене, жестикулируя. Здесь было холоднее, чем в Москве – всего восемь градусов! Меня утешало то, что я увидел её в последний раз, как я тогда думал.

Я летел дальше – в посёлок Беринговский. Рейс в Беринговский был завтра. Я поселился в гостиницу аэропорта. А утром в столовой опять увидел Лену. «Слушай, ты куда летишь?» – спросил я. Она могла лететь куда угодно – в Эгвекинот, Иультин, Лаврентия. Она ответила: «В Беринговский». – «Да? – удивился я. – Я тоже в Беринговский!» Мне было приятно, что наше знакомство продолжится. Очевидно, это отразилось на моём лице. Она насмешливо посмотрела на меня, как на игрока, который радуется выигрышу преждевременно: «А мне ещё дальше, – в Хатырку». Название этого поселка мне ничего не сказало. Тогда я не знал, что я тоже приеду в Хатырку.

Посёлок Беринговский оказался невзрачным, деревянным, одноэтажным. Гостиница находилась в посёлке Нагорный, который располагался в нескольких километрах от Беринговского, на возвышенности, напоминал город в миниатюре – с административными зданиями, кинотеатром, разнообразными магазинами, благоустроенными высокими каменными домами.

Обращал на себя внимание грубый скупой ландшафт – волнообразные сопки, покрытых травой, мхом, лишайником, с каменистыми плешинами. Мы не знали, на чём доехать до гостиницы. Разница во времени с Москвой была девять часов. Здесь был день. А в Москве – ночь. Я никак не мог перестроиться: хотелось спать. Отсутствие ночи тоже входило в общий букет впечатлений. Мне нравилось заботиться о Лене, Танюше, преодолевать трудности, какими бы пустяковыми они не были. Я не замечал тяжести дорожной сумки Лены.

Архитектура гостиницы оказалась странная: большой, квадратный холл, с номерами по периметру. Администратор сказала, что женские номера заняты, и предложила нам четырёхместный номер, в котором живёт мужчина.

– Нет, нет, – отказалась Лена.

– Но почему? Вы же с мужем. – Она решила, что я муж Лены и посмотрела на неё с недоумением.

– Это не муж.

– Я её брат, – сказал я.

– Тем более, с братом.

– А как мне позвонить в Хатырку? – спросила Лена.

До Хатырки было двести пятьдесят километров. Она позвонила туда, своей матери, всего за две копейки, с телефона-автомата. По городскому тарифу!

У её матери были знакомые, у которых были знакомые в Нагорном. И уже очень скоро в гостиницу пришла пожилая женщина – за Леной, Танюшей, чтобы они переночевали у неё. Я опять взял сумку Лены. Я не мог не проводить её.

Дом, в котором жила женщина, находился рядом с гостиницей.

– Кто к нам пришёл? Какие гости! – радостно сказал муж женщины, выйдя из комнаты к нам в коридор. – Вас, как зовут?.. Алексей? Очень приятно. Замечательно. А вас как?.. Леночка? Чудесно. А это кто? Это кто такая? А? Иди сюда, иди! – сказал он Танюше, которая пряталась за Лену.

Его радушие мне показалось чрезмерным. Я внимательно посмотрел на него. И вдруг понял, что он пьяный. А следом на меня пахнуло перегаром.

– Да, ребята, я выпил, – вдруг признался мужчина. – А разе нельзя выпить человеку, который в отпуску? Я считаю, что можно!

– Вы не обращайте на него внимания, – посоветовала женщина. – Он был у товарища на свадьбе. Такое иногда болтает. Что мне восемьдесят лет, и вообще.

Нас усадили за стол ужинать: отказываться было бесполезно. Поставили перед нами тарелку с жареным палтусом, литровую банку красной икры.