Андрей Заленский - По обе стороны воды

– Стрелять! – пошутил спросонья Филинов, вернулся под одеяло, снов в эту ночь больше не видел и проснулся поздно.

Протест

В дверь позвонили, а Филинова как раз чистила картошку к щам.

– Иду—иду, обождите, открываю, – и даже не посмотрела в глазок, потому что их дом и район были благополучными.

На площадке стоял сосед из квартиры напротив – Якименко, майор в отставке и любитель голубей.

– Добрый день. Прошу извинения, кстати, нашу детскую площадку разрушают и хотят строить общежитие для олигархов, прошу принять участие!

– Да что вы?! Проходите. Как так разрушают, а где же дети? – и крикнула Филинову, у которого протекала фиеста. – Эй, просыпайся, пришли, олигархи разрушают…

Филинову снился Белиз. Он в тех краях не бывал, но море было сине-чудесное, и просыпаться не хотелось.

– Иду-иду, – эхом отозвался.

Сели втроём за кухонный стол. Филинов, почувствовав женскую слабину, предложил:

– Может, махнём по рюмашке?

Якименко, хоть и был увлечён другой идеей, быстро сориентировался:

– Ну, если такие дела, то не грех. А вообще-то, это… детскую площадку сносить хотят, ты знаешь, блин. И гараж построить, а для кого гараж? У нас в подъезде четыре тачки – у вас с Поповыми да у меня с Николаевым. Зачем нам, блин, гараж, всё толково стоит, тем более двор закрыт.

Филинов медленно выходил из фиесты, пока жена устраивала на стол маринованные помидоры, прозрачную на свет корейку, солёные волнушки и пепси для запивки.

– За встречу! А ты будешь, лапушка? – и Филинов махнул, не дождавшись ни ответа, ни согласия.

– …Понимаешь, дык-брик, гаражи, дык, на месте скверика. Да мы грудью встанем! Ну, ещё по разу – и завтра во двор, плакаты, транспаранты «Вон партию жуликов и воров!», красным по белому, вот вам, кто против народа – на скамью! – расходился майор Якименко, опережая и волнушки, и корейку, и маринованные помидоры.

– Так что же вы, Пётр Фомич, так просто и на демонстрацию? – поинтересовалась Филинова.

– Так это, брик, олигархи… Брик, площадки отвоёвывают и детей продают за доллары… Бумага есть, будем писать плакат – и завтра во двор, мы их…

Спустя примерно час Филинова проводила соседа через площадку, а Филинов допил остатнее, сжевал последнюю волнушку и задумал вечернюю фиесту.

– Демонстрантов не пускай – отдохну пока.

Тут как раз и щи были готовы, но пришлось оставить до завтра, тем более суточные вкуснее.

Блогер

Другой сосед по площадке (дверь слева), депутат городской думы Николаев в выходные сочинял блог: «…подумайте и представьте – может ли еврей позорить и унижать евреев и государство Израиль? А араб – смеяться над чёрным камнем Каабы, есть свинину и употреблять алкоголь? Почему же мы, россияне, позволяем выродкам-содомитам публично поносить нашу нацию, почему продаём наших детей на так называемые стволовые клетки…», задумался, вспомнил Салмана Рушди, читанную в детстве русскую литературу: «Муму», «Как закалялась сталь», «Мои университеты».

– Так это же, по существу, форменное издевательство над русским народом! Вот ведь пень-колода!

Закурил и решил посоветоваться с Филиновым, который жил справа и был как-никак отражением этого народа.

Позвонил, долго не открывали, потом приоткрыл сам Филинов – через дверную щель Николаев успел разглядеть, что хозяин подтягивал тренировочные штанцы, и услышал, как пахнуло борщом.

– Добрый вечер. Хотел проконсультироваться, если можно. Не займу долго.

– Проходите. Чай, кофе?

– Да, спасибо, я, собственно, на минуту. Пишу, так сказать, текст для блога о нашей русской нации и хотел спросить, что вы о русских думаете?

– Да вы проходите. А что о нас думать – были говно, есть говно и говно будет, – ответил Филинов, подтягивая треники, и добавил: – Думать-то чего, говно и есть говно.

– Ну, уж вы слишком жёстко, вспомните Великий Новгород, Минина, Александра Освободителя, да и на нашем веку…

– А Спас на Крови видел? А Перовских-Желябово-Ворошиловых помнишь? В общем, короче, чай будешь?

– Спасибо, предпочитаю не пить перед сном – возбуждаюсь, а потом не заснуть. Лучше пойду ещё поработаю. И супруге наилучшего, – сказал Николаев, пробираясь к двери.

Когда дверь захлопнулась, Филинов стянул штаны – всё же в квартире было жарко, прошёл в «зал», крикнул:

– Мать, есть скоро? Блогеры достали, устал, – и, рухнув в кресло, включил телевизор.

А Николаев вернулся к компьютеру – на вчерашний блог было пятнадцать лайков и два репоста.