Ольга Набережная - На ять

Следующее утро было таким же безрадостным, как вчерашнее, но каким-то более мирным, что ли. Хорошо, что сын, на свой страх и риск, снял пломбу на счетчике, и свет дома появился. Все не так плохо и безнадежно. Я подсчитала общую сумму долгов – кредит, свет, ипотека, квартплата, накопленная за три месяца. Примерно, где-то около тридцати тысяч. Прямая дорога по банкам. Я знаю, что я – дура. Сама себе вырыла долговую яму. Но надо как-то выпутываться. Первый банк. Ноль дробь результата. Второй – такая же песня. Третий – то же самое. Кризис, мать его. Боятся людям деньги давать. Понимаю, что поделаешь…

Промерзла, промокла (зонтик, как обычно, забыла), злая на весь свет и на себя, приехала в офис. Но странное дело! Злость и отчаяние отступили настолько быстро, что я даже удивилась. Я отпустила ситуацию, и мне стало ненадолго все сиренево. Будь что будет! Ну, не вешаться же из-за этого. Я все равно что-нибудь придумаю. А сейчас надо работать. Ближе к обеду телефон сделал «пилик-пилик» – смсэска пришла. Открываю. Блииин. Поступление – «ваш денежный баланс пополнен на 23.086 копеек». Сердце екнуло и замерло. Ошибка? Нехиленькая такая ошибочка на двадцать три тысячи. Плетусь в бухгалтерию, останавливаясь через каждые три шага и ругая себя за совдеповскую, несовременную в наше нелегкое время, честность. Нет, ну если не мое – надо вернуть, а если мое – надо выяснить, откуда такой орешек для Золушки.

– Девочки, вы мне ничего не начисляли?

– Стронцева, да тебе Генеральный премию выписал с барского плеча за вчерашний отчет!

– Да вы что! Так это мое, что ли? Не ошибка?

– Твое, Мариша, твое. Заслужила, сказал.

Так. Не уронить бы лицо от радости. Губы ползли в разные стороны в непроизвольной улыбке, а в голове билось – ну я же говорила, что что-нибудь придумаю. Здравствуй, платежеспособность! Первым делом заплатила за свет, потом покрыла ипотеку, потом закинула проценты за Лешкину колымагу. А тут и, как по заказу, небесная Канцелярия разжалобилась – небо прояснилось бирюзовыми, почти летними осколками ясного неба, выглянуло солнце, окончательно развеяв тревогу и плохое настроение. Жить стало легче, жить стало веселее! Мне бы, дубине стоеросовой, задуматься бы, с чего вдруг такое волшебство, да деньги, как и счастье, глаза застят…

А чудеса, судя по дальнейшим событиям, заканчиваться не собирались. Вечером позвонила моя давняя школьная подруга и предложила позаниматься математикой с сыном своей начальницы – теткой очень небедной и щедрой. Да еще и три раза в неделю! Ну, супер же! Причем, мальчик в силу своего стеснительного пубертатного возраста категорически отказывался приходить ко мне в одиночестве и волок за собой паровозом товарища. Получается денег в два раза больше, а времени, как на одного потрачу. Не ситуация, а песня просто. Я быстренько сосчитала в уме. Шестнадцать тысяч в месяц. Неплохая прибавка. Прямо скажем, отличная просто прибавка! Объяснять я доходчиво умею, в школе десять лет отпедагогила, пока лихие девяностые не лишили меня стабильной зарплаты и заполненного холодильника. К своей новой работе за пятнадцать лет приросла душой и телом, хотя по школе я тосковала первое время очень сильно. Но дите кормить надо было. Молодой растущий организм калории требовал каждые три часа, и не просто макароны с луком, обжаренным на растительном масле, а макароны с мясом или котлетой. Помню, набрала я тогда детей на репетиторство, чтобы хоть что-то заработать. А у детей-то родители тоже не олигархи, и тоже без зарплаты сидели. Девочка одна, мама у нее на птицефабрике работала начальником цеха, рассчитывалась за занятия курицами да куриным фаршем. У меня весь балкон был этими курями завален, съедать-то не успевали. Это потом уже я догадалась с соседями натуробмен организовать. Так и жили с сыном. Выживали, точнее. Как вспомню сейчас то время, так до сих пор руки мурашками покрываются от страха, что все это может вернуться. Тут я Скарлетт понимаю…

В общем, думала я сейчас, что ни делается – все к лучшему. Потому что жизнь дорогая уж больно стала, цены растут в арифметической прогрессии, а зарплату, видимо, Дед Мороз заморозил еще лет пять назад в наказание за невыученный к празднику стишок. И этому подарку судьбы в виде двух запущенных математически оболтусов я была несказанно рада. А дальше – еще чудесатей. В среду на работу нам картошку и капусту привезли по смешной совсем цене. Ну, октябрь уж на дворе, пора было и о зиме позаботиться. Для российского человека картошка с квашеной капусткой – это наше все! Картошки нет – считай, дома есть нечего, она у нас и беда, и выручка, как мама моя говорит. И этими насущными продуктами я нас с Лешкой обеспечила совершенно безболезненно для домашнего бюджета. А в пятницу меня вызвал зам Генерального и с торжественным видом сообщил, что было вынесено решение повысить мне оклад за многолетний и, главное, плодотворный труд. Наконец-то, сподобились. Оценили. Не особенно много, но пять тысяч на дороге не валяются. Мелочь, а приятно! И потянулась дальше жизнь рутинная и обыденная, но уже без кредитных задолженностей с бесконечными звонками коллекторов и энергосбытовских буллитов. С Наталкиной легкой руки я и субботу с воскресеньем детьми загрузила. Детки занимались с воодушевлением и старанием, а мне это не тягость было, а, скорее, в радость даже. Соскучилась.