Елена Медведева - Такая простая сложная жизнь. Сборник рассказов

Море аплодисментов, крики «браво». Исполнение на бис не заявленной в программе пьесы – и… концерт окончен. Только тогда я увидела, как измучена моя девочка, что она еле держится на ногах.

Пусть мы не будем знать про кровь, пот и слезы музыканта – пусть эти составляющие искусства останутся за кадром для нас, слушателей, за занавесом. А мы будем видеть только пальцы музыканта – они прикасаются к клавишам, взлетают, обрушиваются, замирают… Длинные тонкие пальцы, извлекающие звуки, способные трогать сердца, высекать огонь из души человеческой, вызывать слезы счастья.

«Мне уже все равно. Если защищу диплом, хорошо, нет – для меня это не имеет никакого значения. Диана – единственное, что меня связывало с социумом», – это были слова мужчины, который мог бы стать моим зятем, но не стал. Жалела ли я его? Да, ведь его бросила женщина, которую он любил, – моя дочь. Как было бы жаль любого человека, испытывающего муки расставания с той, к кому привык, кому отдал часть себя, с которой сроднился так, что казалось – не оторвать. Я понимала его растерянность: как теперь жить без нее, как? Это все равно, что отрезать часть сердца, поверив, что с половинкой тоже живут.

В том, что Федя любил мою дочь, у меня не было никаких сомнений. Он был с нею в самые трудные моменты ее жизни – когда болела пневмонией, он единственный, кто приходил к ней в больницу каждый день. Когда умер ее отец, бросил все и приехал, поддерживал, как мог. Он терпел ее нелегкий характер – взрывной, импульсивный, неровный. Диана была пианисткой, считала себя особенной и с близкими людьми не церемонилась. Сколько раз я, ее мать, плакала от непонимания, пренебрежения к себе, своим материнским чувствам. А Федя терпел, находил оправдание ее капризам, учил меня приспосабливаться к собственной дочери, понимать ее, не обижаться. Учил прощать, как прощал сам.

И вдруг, после двух лет жизни бок о бок, что называется гражданского брака, она внезапно бросила его – в момент, когда он всерьез задумался о будущем, которое без нее не мыслил. Он уехал в родной город, чтобы защитить диплом, потому что раньше по каким-то причинам не сделал этого, бросив университет на последнем курсе. Чтобы, наконец-то, получить профессию, к которой имел склонность, – психолога. Он делал это для них, для их будущей семьи. А моя дочь уже через месяц ему изменила. Можно сказать, не выдержала испытания разлукой.

Испытывала ли я негодование по поводу ее поведения? Да, я страдала, может быть, не меньше их самих.

Я долго не принимала нового друга Динки, долго сопротивлялась их дружбе – были в Феде черты, которые мне не нравились. Но потом привыкла видеть его всегда рядом с нею. Я рассуждала, что другой может быть хуже. Человек привыкает к животному – собаке, кошке. Что уж тут говорить о живом человеке, у которого есть душа. А душа у Феди была.

Пугало и то, что подобное случилось во второй раз. Запрограммирована, что ли, моя дочь бросать парней, причем хороших? Хорошим девочкам, как известно, часто попадаются плохие ребята, которые выворачивают, ломают судьбу. А моей дочери везло, в нее влюблялись замечательные парни – талантливые, тонкие, глубокие. К первому ее мужчине – Максиму, в отличие от Феди, у меня вообще не было никаких претензий. Он был музыкант, как и она, но на несколько лет старше, а потому мудрее и серьезнее. Кроме красоты, таланта, молодости, у него уже была работа и серьезный подход к жизни. Казалось бы, убедилась, что лучше него не найти, и выходи замуж, куй железо, пока горячо, пока подружки не увели! Но…

Ее девятнадцатое лето стало настоящей трагедией для нашей семьи. Помню, как приехала на концерт, где выступали оба и был аншлаг, а вместо радости дочь вдруг огорошила меня: «Мама, я рассталась с Максом, и это не обсуждается», как пыталась утешить растерянного, ничего не понимающего юношу: «Как мне теперь жить? Кинусь ей на шею и буду просить прощения, если сделал что-то плохое».

А меня саму надо было утешать, помню, как рыдала в автобусе, никак не могла остановить льющиеся водопадом слезы. Пассажиры смотрели с сочувствием, наверное, думали, что у меня кто-то умер. Да, умирала – любовь. Красивая, подаренная Богом для того, чтобы воплотиться в счастливую семью, чтобы родились красивые и талантливые дети. Но этого не случилось. Почему? Я никак не могла понять. За что она бросила Максима? Что в нем могло не нравиться?

С высоты своего возраста, жизненного опыта я видела, что лучше Максима человека не найти – не пьет, не курит, никогда не бросит, не изменит, будет честно зарабатывать своим трудом, талантом. Ну что еще нужно? Ну где она еще найдет такого? Мне в ее годы так не везло, такие не попадались.